Город Глухов, улица Вознесенская
В семитомном следственном деле 1925-1926 гг., по которому был осужден Патриарший Местоблюститель митрополит Петр (Полянский) вместе со многими другими священнослужителями и мирянами[1], целый том (7-й) посвящен служению епископа Дамаскина на Черниговщине. Том включает в себя присланные в центр по требованию органов ОГПУ материалы следственного дела, по которому проходил владыка Дамаскин в Черниговской области в 1923-1925 гг. Эти документы вместе с документами из фонда Канцелярии Патриарха Тихона и Священного Синода в Российском государственном историческом архиве в Санкт-Петербурге (ф.831) позволили составить картину служения владыки на Черниговщине в 1923-1925 гг.
В 1920-е гг. православная Украина раздирается многочисленными церковными расколами — на ее территории боролись за власть над приходами обновленцы, автокефалисты всех видов, в частности самосвяты-липковцы, названные так по имени киевского протоиерея Василия Липковского, неканонично поставленного группой пресвитеров в 1921 г. на Всеукраинском Церковном Соборе в «митрополита Киевского и всея Украины».
Чтобы лучше представить себе положение церковных дел на Украине, необходимо совершить небольшой экскурс в прошлое. По принятому 9 (22) июля 1918 г. Киевским Собором «Положению», утвержденному Священным Собором Православной Российской Церкви, украинские епархии составили автономную церковную область во главе с Киевским митрополитом. Всеукраинский Церковный Собор 1918 г. принял постановление, в котором «для Украинской Церкви признавались обязательными все постановления Всероссийского Православного собора, указы Святейшего Патриарха и высших органов церковной власти»[2]. Был образован Священный Собор, или Синод епископов. Петлюровская Директория объявила об отмене постановления Священного Собора Православной Российской Церкви об автономии Украинской Церкви и провозгласила Украинскую Церковь автокефальной, в апреле 1920 г. клирики и миряне нескольких приходов объявили о создании новой Всеукраинской церковной рады, которая отвергла всех епископов как ставленников Москвы и вновь провозгласила автокефалию. Святейший Патриарх Тихон в 1921 г. ввел на Украине прямое патриаршее правление, назначив Экзархом Украины митрополита Гродненского Михаила (Ермакова).
Обновленческое ВЦУ распорядилось уволить митрополита Михаила на покой за неподчинение и «контрреволюционную» деятельность. 13-16 февраля 1923 г. в Киеве в Покровском монастыре состоялся Всеукраинский церковный обновленческий съезд духовенства и мирян, который постановил признать увольнение митрополита Михаила ВЦУ на покой канонически правильным, звание экзарха было решено отменить. Весной 1923 г. митрополит Михаил был арестован. Управление Киевской епархией перешло к епископу Уманскому Макарию (Кармазину). Постоянным арестам и высылкам подвергались другие украинские тихоновские архиереи, которым не давали возможности служить. Правящий архиерей Черниговской епархии епископ Пахомий (Кедров) определением Черниговского ревтрибунала от 3 декабря 1922 г. был лишен права проживания в пределах Черниговской епархии в течение трех лет. В связи с этим он был вынужден отказаться от исполнения обязанностей члена Священного Синода от украинских епархий, каковое было возложено на него Указом Священного Синода[3]. С 1923 по 1924 г. он находился в Киеве без права выезда.
15 февраля 1923 г. протоиерей Крестовоздвиженской церкви города Чернигова Матвей Храмцов по решению Священного Собора епископов (Синода всея Украины) епископами Борзенским и Сосницким Николаем (Могилевским) и Городнянским Никифором (Богословским) был назначен епископом Глуховским с именем Матфей. В хиротонии, которая состоялась 23 апреля 1923 г., участвовали архиепископ Пахомий Черниговский и уже упомянутые архиереи. Через девять дней епархиальная церковная власть в Чернигове перешла в руки обновленцев, в общение с которыми вступил и епископ Матфей. В сентябре 1923 г. он с амвона покаялся перед паствой и духовенством викариатства.
Когда в феврале 1923 г. на Черниговщину прибыл представитель группы «Живая Церковь» «епископ» Александр (Мигулин), архиепископ Черниговский и Нежинский Пахомий отсутствовал. Местное духовенство во главе с викарными епископами Николаем (Могилевским) и Матфеем (Храмцовым) встретили епископа Александра в кафедральном Спасо-Преображенском соборе, «как подобало встречать епархиального архиерея». По-видимому, епископ Николай не располагал информацией о приехавшем «архиерее», но уже «на второй день епископ Николай вызвал к себе соборное и городское духовенство и дал им разъяснение, что новоприбывший епископ является обновленцем, которого он не может признать правящим епископом, а также запрещает духовенству епархии признавать за такового. Епископ же Матфей еще некоторое время оставался в подчинении епископа Александра...»[4].
Духовенство черниговского кафедрального собора во главе с настоятелем протоиереем Александром Короткевичем[5] покинуло собор, где служил «епископ» Александр. Верующие Чернигова прекратили посещение этого храма. Они стали молиться в Елецком Успенском монастыре, в котором служил епископ Николай (Могилевский). Тогда «епископ» Александр добился передачи в его ведение Елецкого монастыря. Монахи покинули монастырь, и в связи с отсутствием прихожан и насельников он был закрыт. Захвачены были и другие храмы, среди них «автокефалистская» церковь и храмы православных. То же происходило и в других городах Украины[6].
Жители села Борзна Черниговской губернии писали Патриарху Тихону:
1 октября 1921 г. на Украине, в Киеве, появилась лжеиерархия Липковского, принявшая характер религиозно-национального движения и, как таковое, стало быстро распространяться по всей Украине. Уже в начале 1922 г. у нас... образовалось несколько приходов с лжеиерархией, ставленников Липковского. Под напором самосвятов православное духовенство растерялось, и некоторые из священников, может быть, стесненные материально и желая сохранить за собой место, перешли на сторону Киевской Рады, признав лжеиерархию. Это явление еще более смутило православных и в корне поколебало авторитет православного духовенства, поднять который может только епископ своим личным присутствием[7].
Город Глухов, улица Вознесенская |
В 1923 г. собрание благочинных всех округов Глуховского уезда и союз приходских православных общин, объединившихся при пяти благочиннических округах уезда, послали к Патриарху Тихону гонца с просьбой принять православных города Глухова под свое «духовное водительство». Святейший Патриарх изъявил согласие и рекомендовал избрать кандидата во епископы.
Первоначально духовенство Глухова наметило кандидатом епископа Матфея (Храмцова), «при условии что он не принадлежит к Живой Церкви...», в противном случае другого епископа старого рукоположения. Епископ Матфей свою кандидатуру снял, заявив, что он пока лишь номинально будет считать себя глуховским епископом. Причина понятна: хотя и покаявшийся, он все еще находился вне молитвенного общения с православными.
 Вид Глухова в 1900-е гг. |
Тогда глуховское духовенство обратилось с письмом к епископу Макарию (Опоцкому), бывшему викарию Новгородской епархии. 12 сентября 1923 г. в письме от лица прихожан благочинный 1-го округа Глуховского уезда о.Андрей Фененко писал про тот разлад, который существовал на Глуховщине, и просил «принять под свое водительство весь уезд... создав этим в Глуховщине мир и любовь»[8]. Преосвященный Макарий принципиально на избрание согласился. К Патриарху Тихону был отправлен представитель православных организаций Глуховщины, который привез просьбу об открытии епископской кафедры в Глухове, сообщение о единогласном избрании епископа Макария (Опоцкого) и прошение об утверждении его в звании епископа Глуховского.
Однако Святейший Патриарх не утвердил выбор глуховских общин и назвал имя архимандрита Дамаскина, который, будучи выслан из Крыма, находился в это время в Москве[9]. Архиепископ Пахомий Черниговский обратился к Святейшему Патриарху Тихону с докладом, где писал:
Ввиду ходатайства союза православных общин Глуховского уезда о назначении им православного епископа, осмеливаюсь смиреннейше просить Ваше Святейшество благословить мне посвятить во епископа Глуховского викария Черниговской епархии, настоятеля Георгиевского Балаклавского монастыря Таврической епархии архимандрита Дамаскина (в мире Димитрия Димитриевича Цедрика), 46 лет, уроженца Херсонской губернии, хорошо владеющего украинским языком, кандидата восточных языков (окончил курс восточного института), прослушал два курса Киевской Духовной Академии; в монашество пострижен в 1902 г., с того года состоял иеромонахом, а в архимандриты возведен в 1922 г. Ввиду крайней затруднительности долгого пребывания в Москве прибывшего по сему делу о[тца] благочинного 5 округа Глуховского уезда, имеющего увезти с собой будущего епископа Глуховского, осмеливаюсь смиреннейше просить разрешения совершить хиротонию в один из ближайших будних дней, Архиепископу Таврическому Никодиму и друг[им] архиереям в Даниловом монастыре г.Москвы[10].
На обороте была написана резолюция архиепископа Никодима (Кроткова), под началом которого архимандрит Дамаскин служил в Киеве и Крыму и проходил по одному судебному делу:
Препятствий к перемещению в Черниговскую епархию о.Архимандрита Дамаскина не имею. Состоя на службе в Таврической епархии, о.Архимандрит зарекомендовал себя особенно ревностно в отстаивании интересов церкви пред гражданской властию, за что испытал и лишения — любителем благостного богослужения (он прекрасный чтец и певец), проповедником усердным и умелым практическим деятелем. Я предполагал его и сам иметь викарным епископом, но обстоятельства мешали этому. Никодим, Архиепископ Таврический. 1-14 ноября 1923 г.[11]
Еще один документ гласит:
1923, нояб[ря] 14 [н.ст.]. Вполне признавая дарованную собором 1917-1918 годов автономию Украинской церкви, но принимая во внимание, что в настоящее время нет в ней ни митрополита, ни замещавшего его Экзарха, нет и Священного Синода, Святейший Патриарх и Высшее при нем Церковное управление благословляют открыть в гор.Глухове кафедру викарного епископа Черниговской епархии, на каковую назначить указанного архиепископом Черниговским архимандрита Дамаскина (Цедрик). Наречение его во епископа произвести членам Высшего Церковного Управления, а хиротонию совершить предоставить усмотрению Высокопр[еосвященного] архиепископа Черниговского, но с тем чтобы сонм рукополагающих епископов был возглавлен Высокопреосвященным митрополитом Серафимом. <Подписи: Арх[иепископ] Тихон, Архиепископ Серафим, Архиепископ Петр, Архиепископ Иларион>[12].
18 ноября 1923 г.[13] — в воскресенье в московском Донском монастыре состоялась епископская хиротония архимандрита Дамаскина во епископа Глуховского, викария Черниговской епархии. Ее совершили Святейший Патриарх Тихон, архиепископ Черниговский и Нежинский Пахомий (Кедров), епископ Ананьевский Парфений (Брянских)[14].
Исследователь В.Г.Пуцко нашел и опубликовал копию архиерейской грамоты владыки:
Великий Архиерей Господь Бог наш Иисус Христос, иже всем человеком хощет спастися и в разум истины прийти, дал есть овы убо апостолы, овы же пророки, овы же благовестники, овы же пастыри и учители.
Того спасительным промышлением Архимандрит Дамаскин от Святейшаго Патриарха и Священнаго при нем Синода утвержден и определен быти Епископом Богоспасаемаго града Глухова, Викарием Черниговския Епархии: по чиноположению Святыя Апостольския Восточныя Церкви, содействующу Всесовершающему и Всесвятому Духу, в лето от воплощения Бога Слова 1923-е, месяца Ноября в день 5-й, во граде Москве, во храме Иконы Донской Богоматери, что в Донском монастыре, Святейшим Тихоном, Патриархом Московским и всея России, Преосвященными Архиепископом Черниговским и Нежинским Пахомием, Епископом Ананьевским Парфением рукоположен во Епископа Глуховскаго.
Во свидетельство же рукоположения Дамаскина (в мире Димитрий Димитриев Цедрик) во Епископа Глуховскаго дадеся сия грамота, руками нашими подписанная.
Тихон, Патриарх Московский и Всея России
Никодим, Архиепископ Таврический и Симферопольский
Пахомий, Архиепископ Черниговский и Нежинский
Парфений, Епископ Ананьевский№ 22 ноября 1923 г.[15].
В письме к настоятельнице Топловского Параскевиевского монастыря игумении Вирсавии (Подозниковой) архиепископ Никодим писал по поводу хиротонии:
Мне жаль было отпускать его от себя, такого живого и деятельного человека, но и задерживать неудобно, раз ему предоставляют более широкое поле деятельности. Он по-малорусски говорит, там его не знают, может быть, там и удастся ему поработать[16].
В другом письме он писал:
Отец Дамаскин возведен в епископа города Глухова Черниговской губ. Отпустить пришлось его, ибо у нас положение его не безопасно, а там, может быть, дадут ему и поработать; хотя я отпускал его с сожалением, ибо очень деятельный человек[17].
Депутат, посланный в Москву за епископом Дамаскиным, был вскоре арестован. Ему было сделано предложение: «...телеграфируйте, чтобы епископ Дамаскин не приезжал, и тотчас будете на свободе». Депутат предпочел тюрьму[18].
Вскоре владыка был избран своим архиереем православными общинами Нежинского, Новгород-Северского и других округов и назначен временно управляющим всей Черниговской епархией.
Когда епископ Дамаскин отправился в Крым, чтобы сдать некоторые служебные дела, то, проезжая через Николаев, встретился с протоиереем Григорием Синицким. Узнав, что протоиерей Григорий не связан с «Живой Церковью», владыка провел у него вечер и ночь. С этой встречи началась их дружба. Протоиерей Григорий Синицкий вспоминал:
Будучи человеком с широким образованием, много путешествовавшим, с особенной способностью передавать виденное и пережитое, Еп[ископ] Дамаскин произвел на меня сильное впечатление. Переписка с ним, после того хотя краткая, не изгладила во мне уважения и любви к нему[19].
Протоиерей Григорий Синицкий с женой Людмилой Ивановной
и дочерьми: Татьяной, Фаиной, Серафимой и Ольгой
(Архив семьи Медведевых)
Посещение владыкой дома Синицких было для них весьма благотворно — жена протоиерея Григория Людмила Ивановна «под влиянием беседы с епископом Дамаскиным оправилась от серьезного нервного расстройства, вызванного смертью дочери»[20]. Людмила Ивановна стала переписываться с владыкой, свято чтила его память, она и ее близкие в письмах конспиративно называли его «дядя Митя».
[1] См.: ЦА ФСБ РФ. Д.Н-3677.
[2] Цыпин В., прот. История Русской Церкви: 1917-1997. М.: Изд-во Спасо-Преображенского Валаамского монастыря, 1997. С.53.
[3] См.: ЦГИА (СПб.). Ф.831. Д.232. Л.249.
[4] Феодосий (Процюк), митр. Обособленческие движения в Православной Церкви на Украине, 1917-1943. М., 2004. С.255.
[5] Отец Александр Короткевич упоминается уже в 1876 г. как настоятель Успенской церкви Носовкинского прихода Нежинского уезда Черниговской губернии (см.: Распределение наличных священно-церковно-служителей Черниговской епархии на штатные места, согласно Высочайше утвержденному 17 января 1876 г. расписанию приходов и причтов сей епархии (Ссылка). О преследованиях черниговского духовенства, среди которого были упоминаемые лица, известно следующее:
В 1921 году епископа Пахомия и других священнослужителей обвинили в контрреволюционной деятельности. Формально дело началось 20 октября 1922 года, хотя слежка за конкретными лицами велась с лета, что свидетельствует о заранее спланированных действиях. Сотрудники ГОГПУ провели обыски в канцелярии епархиального управления и на квартирах ее служащих — епископа Пахомия, священников М.М.Храмцова, А.А.Короткевича, Н.А.Воскресенского, С.С.Яковенко и Л.Г.Терлецкого. В результате священнослужители были арестованы, а бумаги и вещи, найденные при обыске, стали причиной выдвинутого им обвинения. Наиболее опасным вещественным доказательством «контрреволюционной деятельности» черниговского духовенства оказалось воззвание некоего «Юго-Западного комитета спасения России». Но так как епископ Пахомий заявил, что листовки подкинуты неизвестными лицами в помещение канцелярии, а в дальнейшем он и другие обвиняемые держались этого мнения, то следствие стало искать другие доказательства вины подследственных. В частности, возникло дело с печатью «Черниговской архиепископии», которая, по мнению следствия, была утаена владыкой Пахомием и незаконно им использовалась (см.: Тарасенко А.Ф. Новомученик Черниговский архиепископ Пахомий (Кедров) (Ссылка).
[6] См.: Феодосий (Процюк), митр. Обособленческие движения в Православной Церкви на Украине. С.256.
[7] РГИА. Ф.831. Oп.1. Д.218. Л.8.
[8] Там же. Л.100.
[9] См.: Пуцко В.Г. Глуховский епископ Дамаскин // Московский журнал. 2002. № 10. С.46.
[10] РГИА. Ф.831. Oп.1. Д.211. Л.15.
[11] Там же. Л.15 об.
[12] РГИА. Ф.631. Oп.1. Д.211. Л.14.
[13] См.: Московский журнал. 2002. № 10. С.46.
[14] В грамоте от 22 ноября указана дата рукоположения — 5 ноября 1923 [ст.ст.], т.е. 18 ноября н.ст. (см.: Пуцко В.Г. Глуховский епископ Дамаскин // Московский журнал. 2002. № 10. С.46-47).
[15] См.: Пуцко В.Г. Глуховский епископ Дамаскин // Московский журнал. 2002. № 10. С.46-47.
[16] Цит. по: Александр, архиеп. Священномученик Никодим: Жизнь, отданная Богу и людям. Кострома, 2001. С.209.
[17] Там же. С.218.
[18] См.: ЦА ФСБ РФ. Д.H-3677. T.7. Д.1.С.44.
[19] ЦГАООУ. Ф.263. Oп.1. Д.65744. Т.11. Л.44.
[20] Там же. Л.72 об.
