1 ноября 1929 г.
Как ни тяжело нам идти на разрыв братского общения с митрополитом Сергием, как ни скорбно видеть, что большинство братий наших, до сих пор еще не уяснивших себе истинного положения нашей Церкви, неправильно смешивая понятие разрыва братского общения с расколом, бросают в нашу сторону неправильные и несправедливые обвинения, — иного способа для отмежевания себя от гибельного для Церкви уклона, принятого митр[ополитом] Сергием, — иной формы протеста против совершающегося беззакония у нас нет. Я глубоко убежден, что, не будь в свое время резкого протеста против деяний митр[ополита] Сергия со стороны Ярославской и Петроградской групп, митр[ополит] Сергий, так легко ставший на путь своего позорного приспособленчества, гораздо бы дальше шагнул в сем направлении. Посему, не разделяя крайностей занятого Петроградской группой положения, мы должны по достоинству оценить их первоначальный шаг.
Слепая неправда заключается в часто бросаемом нам оригинальном упреке: «Вас мало». — В атмосфере общего угнетения нас действительно мало — открытых выразителей протеста против совершившегося беззакония. Но только слепые могут выдвигать против нас такой аргумент, ибо в действительности противниками «Сергиевского курса» являются все сохранившие в себе хоть искорку живой веры. Все они недоумевают, томятся и только ждут, чтобы их вывели из ложного положения, в кое их поставили, не проверивши даже их настроение.
Я уже ранее писал Вашему Боголюбию, какое высокое моральное значение я придаю и разрозненным выступлениям против «Сергиевского курса». Вместе с тем каждое такое выступление есть апелляция к соборному сознанию Церкви и не должна бы игнорироваться ее временным Первосвятителем (34 Апост[ольское] Прав[ило])[1]. На деле мы видим обратное. За исключением полных самоутверждения ответов на представление Петроград[ской] делегации[2] да противоречивых разъяснений Петроград[скому] протоиерею[3], на все другие протесты митр[ополит] Сергий отвечал или прещением, или молчанием.
Посему-то первый из трех указанных в завещании Патриарха кандидатов в Местоблюстители — митр[ополит] Кирилл не счел нужным повторять бесплодные попытки других иерархов, а лишь косвенным путем довел до сведения митр[ополита] Сергия о своем разрыве с ним «братского общения», как вынужденной, временной и крайней форме протеста против его деяний. Игнорировать такой шаг митр[ополит] Сергий уже не рискнул и выступил со своими возражениями.
К удивлению нашему, и в этих своих возражениях митр[ополит] Сергий по существу направляемых к нему обвинений ничего не говорит. Бросив мимоходом ничем не обоснованное обвинение «в подкапывании Дома Божия»[4], он путем казуистических натяжек силится утвердить какие-то совершенно особые свои права, по крайней мере не ниже Патриарших, тогда как гораздо проще было бы для прекращения сомнений опубликовать подлинный акт передачи ему полномочий Патриаршим Местоблюстителем.
Далее, митр[ополит] Сергий навязывает митр[ополиту] Кириллу солидаризацию с крайними течениями, между тем самый факт признания митрополитом Кириллом благодатности священноначалия и тайнодействий митр[ополита] Сергия показывает, что митр[ополиту] Кириллу об этих крайних течениях ничего не известно. Лично я, например, об этих течениях узнал лишь из возражений митр[ополита] Сергия. Еще менее серьезным должно признать его сближение митр[ополита] Кирилла с лукавствующим архиепископом Григорием[5].
Подобный метод возражений на тяжкие обвинения, направленные в его сторону, показывает, что даже в вопросе чрезвычайного всецерковного значения временный Первосвятитель наш не может отрешиться от личной раздражительности и далек от объективности. Неудивительно посему, что и главнейшая аргументация его против разрыва братского общения не выходит из рамок внешне формальных рассуждений.
Не замечая в горячности своей, что он попутно состояние под епитимией приравнивает к состоянию вне Церкви, митрополит Сергий подводит разрыв братского общения под второе правило Апост[ольского] Собора[6] и вместе с сим, неправильно базируясь на первой половине 15-го[7] (не 14-го) прав[ила] Двукр[атного] Собора, грозит митрополиту Кириллу своими прещениями. Вскоре мы услышим достойный ответ на это выступление исповедника Росс[ийской] Церкви, митрополита Кирилла. Однако это ожидание не препятствует мне поделиться с Вами своими мыслями по существу выступления митрополита Сергия.
Когда я раздумываю над деятельностью митр[ополита] Сергия, мне приходят на память слова предсмертного письма митрополита Вениамина: «Теперь нам надо оставить свою ученость, самомнение и дать место Благодати»[8]. Со стороны митр[ополита] Сергия мы видим как раз обратное этому завету священномученика. Он и сам закрывает глаза на грозную опасность, перед коей поставлена наша Церковь, и других отвлекает от должного приуготовления себя к этой опасности. Вместо того чтобы быть выразителем истинного церковного сознания, коим еще прежде покаянного возвращения в Церковь митр[ополита] Сергия был определен путь ее дальнейшего шествования и выявлена воля не уклоняться от определенного ей свыше крестного пути, — митр[ополит] Сергий трусливо прячется от неизбежных при прямом шествовании скорбей и предается врагам Церкви ради сохранения внешнего благополучия и других влечет по тому же пути.
Формально-юридические основания, толкнувшие в свое время митрополита Сергия в Живую церковь и подвигнувшие его на защиту каноничности обновленческого ВЦУ, несомненно, и теперь составили вокруг его сознания частокол из подобранных церковных правил, из-за которого он не видит живой церковной жизни. Церковные правила, как внешне юридические нормы, по самому существу своему не могут соответствовать высоте христианского идеала, — они, по выражению церковного историка, «определяют лишь внешнюю форму благоустроенного быта, но не могут влить духа жизни»[9].
Между тем митр[ополит] Сергий, усыпивши свою совесть холодно юридическими соображениями, дерзает бездушными формами подменить живое церковное сознание, именно среди настоящих искушений обретших свое истинное выражение. Механическое обращение митр[ополита] Сергия с церковными правилами особенно показательно в его возражениях митрополиту Кириллу.
Возомнивший себя единоличным непререкаемым вершителем судеб Росс[ийской] Церкви и безумным своим «курсом» внесший великое смятение в жизнь Церкви, митр[ополит] Сергий вызвал отход от этого «курса» всех не утративших живое церковное сознание верующих во главе с их пастырями, которые по завету Апостола (2 Фесе.3:[14]-15)[10] порвали общение с «церковным безчинником» и временно прекратили с ним литургическое общение (не порывая с ним молитвенного общения). В ответ на это митр[ополит] Сергий выдвигает 2 пр[авило] Антиох[ийского] Соб[ора]. Правило это гласит:
Все входящие в Церковь и слушающие Свящ[енное] Писание, но по некоему уклонению от порядка не участвующие в молитве с народом и отвращающиеся от причастия св.Евхаристии да будут отлучены от Церкви дотоле, как исповедуются, окажут плоды покаяния и будут просить прощения и таким образом возмогут получить оное.
Если мы обследуем историческую сторону этого правила, то увидим, что постановления Антиох[ийского] Собора, вдохновляемого печальной памяти Евсевием Никомианским (гл[авным] обр[азом] и раздувшим арианские споры), имели скрытую тенденцию противостоять Никейскому символу и защитникам его (на этом же Соборе 341 г. были составлены символы особые от Никейских). Второе же правило его определенно направлено против немногих (в Антиохии) защитников Никейского символа, кои, очевидно, «по некоему уклонению от порядка (служений?) отказывались от участия в литургии с арианствующими. Скрытый арианский характер этого собора свидетельствуется всеми церковными историками (Лебедев[11], Болотов, Жерновский[12], Фарра[р], Дюшен и др.). Весьма характерно, что правила именно этого Собора сразу же были направлены против Афанасия Великого и Евстафия Антиохийского, впоследствии против Иоанна Златоустого и Григория Назианского. Теперь же направляет их митр[ополит] Сергий против митр[ополита] Кирилла. Разумеется, Церковь, приняв 25 правил этого Собора, отвергла скрытые за ними тенденции и вложила в них идеальный смысл.
Однако, если буквально приложить 2-ое правило к нашему времени, — сам митр[ополит] Сергий давно должен быть отлучен, ибо многожды не участвовал в Евхаристии, присутствуя на служениях литургии. Помимо сего есть много обстоятельств личной жизни, препятствующих известному лицу принимать участие в литургисании в известном храме или с известными лицами, что митр[ополит] Сергий на себе, вероятно, испытывал не раз. Если обычная братская трапеза становится для нас невозможной вследствие присутствия за нею лиц чуждого нам духа, то что же сказать про участие в св.Трапезе при наличии настоящего расхождения по основному вопросу исповедания веры нашей?
Для всякого беспристрастного читателя возражений митр[ополита] Сергия ясно, насколько внешне-формально обращение митр[ополита] Сергия с церковными правилами и насколько он далек сам от согласования своей деятельности с этими правилами.
Итак, главнейший выпад митр[ополита] Сергия против порывающих с ним братское общение, как и угрозы его прещениями за такой разрыв, лишены законных оснований.
Мы можем ответить митрополиту Сергию подобно преп[одобному] Феодору Студиту:
Мы не отделяемся от Церкви, а только от лиц... злоупотребляющих своею властию в Церкви, принижающих ее достоинство, ведущих ее под ярмо антихристово, презирающих соборность ее, угашающих в ней дух веры, подменяющих высокие идеалы ее человеческими мудрованиями, ведущих ее к обмирщению... Не они Церковь Господня... А так как не они Церковь Божия, то поистине они отделяются от Церкви Божией. У нас не отделение от Церкви, но защита истины и оправдание Божьих законов.
Раз навсегда надо всем верующим запомнить, что первым епископом Росс[ийской] Церкви является митр[ополит] Петр, его облекла Церковь полномочиями своего предстоятеля, через него мы поддерживаем связь с Вселенской Церковью. Митрополит Сергий только временный заместитель митрополита Петра, не имеющий права «ничего творити» без рассуждения своего Предстоятеля. И тем боле преступно с его стороны изменять принятый раньше курс корабля Церкви, извращать течение церковной жизни. Какой он преемник митрополита Петра, когда он «разномыслит» с ним? — «Единомыслие и делает единопрестольными, разномыслие же разнопрестольными. И одно преемство бывает только по имени, а другое в самой вещи», — говорит св.Григорий Богослов[13].
Все прещения и угрозы митрополита Сергия совершенно теряют силу перед лицом встречных к нему обвинений, к тому же имеющих для нас поддержку со стороны Патр[иаршего] Местоблюстителя, который отрицательно относится к деятельности митрополита Сергия, и лишь физические препятствия мешают ему указать м[итрополиту] Сергию его настоящее место.
Кто изменит пути свои, мы или митрополит Сергий?
Нам суждено жить в грозный момент истории, когда ставится вопрос о самом существовании Христианской Церкви, когда каждый из нас призывается показать веру свою от дел своих. Как с самого начала, не взирая на скорби и насилия, мы противостали Живой церкви, обновленчеству и другим отступническим и лукавствующим течениям, так и доныне мы терпим и страдаем, не поступаясь упованиями нашими и верой в неодолимость Христовой Церкви. Всякий терпящий скорби и лишения за веру и Церковь носит в душе своей утешительное сознание, что терпит он за святые и вечные идеалы, и это сознание в значительной степени облегчает для него перенесенное испытание, подвигает его на новые жертвы. А бедный митр[ополит] Сергий лишил и этого единственного утешения всех последовавших за ним, преклонившихся под ярмом неверных, признававших радости и успех врагов Церкви своими радостями.
Его преступное приспособленчество, кроме позора, Церкви ничего не принесло, но лишило всех Сергиан нравственного утешения, поставило в состояние рабской беспросветности, ибо они добровольно отказались быть «свободными сынами Царствия Христова». И это в то время, когда скорби в Церкви не уменьшились, но, наоборот, увеличились.
Сделав позорную попытку развенчать исповедничество Росс[ийской] Церкви, митр[ополит] Сергий [увел?] многих от пути исповедания Истины Христовой. Он посеял семена сомнения в истину Христовых обетовании. Он внес в Церковь смятение и разделение. Он действует в руку врагам имени Христова и Церкви Его. И не ему грозить прещениями стоящим на страже Истины и Правды!
Да дарует Господь обращение митрополита Сергия на путь истины чрез слово достойнейшего исповедника Православной Церкви митрополита Кирилла, против коего тот возвысил голос свой!
Вы же, друже мой, всегда помните завет Апостола: «Подражайте братие мне, и смотрите на тех, которые поступают по образу, какой имеете в нас. Ибо многие поступают, как враги Креста Христова; их конец — погибель. Они мыслят о земном. Наше же жительство на небесах, откуда мы ожидаем Спасителя, Господа нашего Иисуса Христа[14], Ему же буди слава и держава во веки! Аминь».
Ссыльный Епископ (Дамаскин)
[1] 34-е Апостольское правило гласит:
Епископам всякого народа подобает знать первого у них и признавать его, как главу, и ничего, превышающего их власть, не творить без рассуждения: творить же каждому только то, что касается до его епархии и до мест, к ней принадлежавших. Но и первый ничего да не творит без рассуждения всех. Ибо так будет единомыслие, и прославится Бог о Господе во Святом Духе, Отец, Сын и Святой Дух.
[2] В декабре 1927 г. группа ленинградского духовенства и мирян обратилась к митрополиту Сергию (Страгородскому) с выражением протеста против его «нового курса» церковной политики. Во время беседы с представителями этой группы митрополит Сергий дал ответы на их вопросы, которые были записаны и распространялись в копиях (см.: Акты... С.536-538; Иоанн (Снычев), митр. Церковные расколы в русской церкви 20-х и 30-х годов XX столетия — григорианский, ярославский, иосифлянский, викторианский и другие, их особенности и история. Самара, 1997. С.210-211; Шкаровский М.В. Иосифлянство: течение в Русской Православной церкви. СПб., 1999. С.214-218.
[3] См.: «Обращение профессора протоиерея В.Верюжского к Заместителю Патриаршего Местоблюстителя митрополиту Нижегородскому Сергию [Страгородскому] о причинах нестроения в Ленинградской и других епархиях» и «Ответы Заместителя Патриаршего Местоблюстителя митрополита Нижегородского Сергия [Страгородского] на шесть (из восьми) пунктов обращения к нему профессора протоиерея В.Верюжского по вопросу о нестроениях в Ленинградской и других епархиях» (Акты... С.539-540).
[4] См.: Первое письмо Заместителя Патриаршего Местоблюстителя митрополита Нижегородского Сергия [Страгородского] к митрополиту Казанскому и Свияжскому Кириллу [Смирнову] (Акты... С.644).
[5] В своем первом письме к митрополиту Кириллу (Смирнову) митрополит Сергий (Страгородский) писал:
Прежде всего, нельзя не отметить знаменательного совпадения. Известный архиепископ Григорий [Яцковский] свою полемику против меня начал с отрицания моих полномочий (Акты... С. 645).
[6] В источнике ошибка. Имеется в виду 2-е правило Антиохийского собора, которое приводится далее в письме.
[7] 14-е правило Двукратного Собора гласит:
Аще который епископ, поставляя предлогом вину своего митрополита, прежде соборнаго разсмотрения, отступит от общения с ним, и не будет возносити имя его, по обычаю, в Божественном тайнодействии: о таковом святый собор определил: да будет низложен, аще токмо обличен будет, яко отступил от своего митрополита, и сотворил раскол. Ибо каждый должен ведати свою меру: и ниже пресвитер да пренебрегает своего епископа, ниже епископ своего митрополита.
Правило 15:
Что определено о пресвитерах и епископах и митрополитах, то самое, и наипаче, приличествует патриархам. Посему, аще который пресвитер, или епископ, или митрополит, дерзнет отступите от общения со своим патриархом, и не будет возносити имя его, по определенному и установленному чину, в Божественном тайнодействии, но прежде соборнаго оглашения и совершеннаго осуждения его, учинит раскол: таковому святый собор определил быта совершенно чужду всякаго священства, аще токмо обличен будет в сем беззаконии. Впрочем сие определено и утверждено о тех, кои, под предлогом некоторых обвинений, отступают от своих предстоятелей, и творят расколы, и расторгают единство Церкви. Ибо отделяющиеся от общения с предстоятелем, ради некия ереси, осужденныя святыми соборами или отцами, когда, то есть, он проповедует ересь всенародно, и учит оной открыто в церкви, таковые аще и оградят себя от общения с глаголемым епископом, прежде соборнаго рассмотрения, не токмо не подлежат положенной правилами епитимий, но и достойны чести, подобающей православным. Ибо они осудили не епископов, а лжеепископов и лжеучителей, и не расколом пресекли единство церкви, но потщились охранити церковь от расколов и разделений.
[8] Ср.: «Забыть свои самонадеянность, ум, ученость и силы и дать место благодати Божией» (Польский М., протопр. Новые мученики и исповедники Российские. Джорданвилль, 1957. С.294). Протопр. М.Польский ссылается на публикацию: Предсмертное письмо митрополита Вениамина // Китайский благовестник. 1929. Сент.).
[9] Источник не определен.
[10] 2 Фес.3:14-15: «Если же кто не послушает слова нашего в сем послании, того имейте на замечании и не сообщайтесь с ним, чтобы устыдить его. Но не считайте его за врага, а вразумляйте, как брата».
[11] Вероятно, имеется в виду священник Дмитрий Александрович Лебедев, видный церковный историк (1871-1923). Среди прочих написал труды: «Антиохийский собор 324 г.» («Христианское чтение», 1911); «Евсевий Никомидийский и Лукиан» («Богословский вестник», 1912); «К вопросу об Антиохийском соборе 324 г.» (Труды Киевской духовной академии, 1915) и др. Вопросами Древней Церкви занимался и другой церковный историк — А.П.Лебедев (1845-1908), профессор МДА, затем Московского университета.
[12] Сведений об историке с такой фамилией не обнаружено. Возможно, в оригинале: Терновский (С.А.Терновский был преподавателем церковной истории в Киевском Императорском университете св.Владимира, Ф.А.Терновский — профессором церковной истории Киевской духовной академии. Оба авторы книги «Три первые века христианства (Опыт руководства по церковной истории)» (Киев, 1878).
[13] Григорий Богослов, св. Слово 21, похвальное Афанасию Великому, архиепископу Александрийскому // Собрание творений: В 2 т. Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 1994. Т.1. С.306.
[14] Флп.3:17-20. Цитируется с сокращениями.