Василий Ильич Экземплярский

Вера

Сын Человеческий, когда приидет, найдет ли веру на земле?[1]

Живописная икона СпасителяУдалось ли христианство или нет, ответило ли человечество Христу тою любовью, которой одной Он только ждал от людей? Формулировка этого вопроса принадлежит неверию, но самый вопрос, его трепетная тревога всегда были известны людям веры. А теперь, в наши дни этот вопрос в двух точках земного шара особенно волнует сердца. В одной точке виден такой взрыв ненависти ко Христу, что прежние гонения римлян кажутся маленькими, а фанатизм Магомета бессознательным невежеством. А в другой точке земли делается смелая попытка после двух тысячелетий создать нового Мессию, не ждать его от Бога свыше, а сделать его своими руками, воспитать его, вдохновить его и затем самим поклоняться ему как Спасителю[2]. По-моему, это очень интересное знамение времени. Делается попытка возвратиться к язычеству. Да еще в самой подлинной форме. Только техника выше. Раньше делали богов из глины, золота, камня, теперь более пластичный материал — живой человек, но сущность одна. Человек хочет поклоняться созданию рук своих. Паки и паки распинается Христос, то есть отвергается Его любовь человеком. Еще христиан много, еще вопрос, кто победит сердца людей, но когда всенародно поносится имя Христово и когда всенародно заушают Того, кому еще немного дней назад поклонялся этот самый народ, и когда христиане с тревогой спрашивают друг друга, что выйдет из замысла создать своими руками нового Бога, то невольно все тучи на двухтысячелетнем горизонте христианской истории надвигаются на душу и точно хотят заслонить сияние радостного дня и снова скрыть лицо Божие от человека.

Припоминаются все вины исторической Церкви, внехристианский характер европейского прогресса, вовсе безрелигиозный строй и быт современной жизни культурного человека. И это, говоря вообще, не касаясь личной жизни, поведения христиан. А между тем здесь тоже нет ничего утешительного. По крайней мере, когда десятки тысяч христиан различных национальностей и различных христианских Церквей нагрянули в Китай для подавления восстания, то, по свидетельству архиепископа Иннокентия[3], те немногочисленные китайцы, которые заинтересовались христианством и слушали миссионерские беседы, с удивлением и отвращением говорили, что если эти европейцы христиане, то что же такое христианство. Удивлялись и ужасались. Подобно и Ницше со свойственной ему парадоксальностью утверждает, что был в мире только один христианин, который и умер на кресте при Понтии Пилате. А теперь, если и германский император во главе войска называется христианином, то он, Ницше, решительно даже отказывается понять, что же такое христианство[4].

Мне кажется, что при ответе на вопрос — удалось ли христианство, решающее значение имеет то, чего ожидал от людей Сам их Спаситель и как Он Сам говорил об исторических судьбах Своего Царства в мире. И в этом случае арифметика никогда не имела решающего значения в учении Господа о Царствии Божием. Во дни Своей земной жизни Он поведал Отцу Своему и миру, что то дело, ради которого Он пришел в мир, Он совершил, хотя громадное большинство избранного народа отвергло Его и до сего дня отвергает. Общий закон исторических судеб Царства Божия выражается не раз такими словами: Много званых, а мало избранных[5]. Не только в течение, но и в завершении Царствия Божия на земле количественный критерий не имеет главного значения, и Христос Спаситель знал, а Его апостолы прозревали, что в канун века сего любовь иссякнет, вера оскудеет, Церковь избранных будет гонима, зло и злые будут преуспевать. И если совершенно несомненно, что понятие успеха или неуспеха всякого дела определяется его инициатором и совершителем, то, очевидно, не числом и счетом определяет Евангелие успехи Божиего дела в мире. Это первое и, по-моему, главное. Второе, так же важное для моего сознания, — вот что.

Христианство, по существу, есть факт внутреннего опыта. Внешнее имеет значение иногда необходимое, вследствие законов нашего бытия и познавания. Но внешнее далеко не выражает полноты внутренней жизни. Царство Божие не придет приметным образом оно внутрь вас есть[6]. Так и в отношении отдельной души, так и в отношении всей Церкви верных. Отсюда мы не имеем ни права, ни данных, чтобы судить как о самом числе любящих Христа, так и о внутреннем росте Царства Божия на земле. Здесь, на земле, время сеяния и возрастания — в тайне, и неотделима пшеница от плевел на самой ниве Господней. А жатва — в последний день Суда Всеведущего Бога[7].

Так в подлинном значении слова ни счет, ни суд для нас не возможны и не нужны. Но было бы в то же время своеобразной формой скептицизма и пессимизма закрывать глаза на судьбы Церкви Божией на земле, не видеть в истории работников этого Царства, не преклоняться перед подвигами веры и трудами служения людей Богу в мире, не радоваться радостью своего Господина о свете мира в лице всех идущих за Христом. Так в жизни бывает обыкновенно, что чуть ли не каждый человек, считающий себя образованным и культурным, ровно ничего не знает об истории Царства Христова в мире, и получается суждение о Церкви и христианстве на основании смелого обобщения от одного неудачного христианина или даже от одного неудачного его поступка. А между тем в истории культуры человеческого духа лучшие и величайшие страницы написаны жизнью зодчих Божиего Царства, и не только в высотах духовного неба христианские праведники сияют, как светила, но и в исторических днях нашей земной жизни, и в перспективе совершенности, и совсем, совсем рядом с нами. Мы не имеем нравственного права не видеть и не замечать этого сияния света Христова в человеческой немощи.

Конечно, христианство можно в этом случае упрекнуть в аристократизме. Но ведь это не есть аристократизм привилегий или наследственности, но культура духа, всем доступная и совершенно независимая от уровня внешней культурности и прирожденных способностей.

Разумеется, и здесь есть область субъективной оценки. Есть такие люди, которые всем недовольны. Но что касается меня лично, то если бы был один Павел, или один Ориген[8], или один Иоанн[9], для меня и этого было бы достаточно для радостного сознания ответной любви человечества Христу, и вся история двуногих скотов была бы озарена светом вечности. А ведь таких, любящих Господа, для каждого, чуть-чуть знающего историю Церкви и человечества, больше, чем число звезд, видимых простым глазом на полуночном небе. Возьмите телескоп и увидите здесь еще неизмеримо больше, чем 3-4 тысячи, которые мы обычно видим. Углубитесь в изучение истории христианства, внимательно всмотритесь в жизнь вас окружающих, и достанет у вас времени и сил достойно славить Бога, дивного в людях своих.

И уже совсем частность: сколько чудных огоньков видимо для всех зажглось на нашей бедной русской ниве, начиная от того бесконечно далекого севера, где уже предел человеческому существованию, и кончая зноем и смертью восточного юга.

Теперь третья моя мысль. Дуб растет сотни лет, дитя — долгие, трудные годы, а есть прекрасные живые существа, которые вырастают в течение дней или даже того меньше. На моих глазах, еще в детстве, сложили хату в три дня, а кельнский собор строили едва ли не триста лет. За целую нашу жизнь мы успеваем обыкновенно сделать так мало, что точно и не жили на свете. Что же сказать о строительстве Церкви Христовой в мире? Мы, конечно, не знаем плана этого строительства, но чем искреннее и глубже наше преклонение перед Спасителем, тем естественнее для нас должна быть мысль о необходимости ожидания великого дня завершения этого Богочеловеческого строительства. Конечно, самая искренняя любовь может быть нетерпеливой, и мы имеем дерзновение молитвы : скорейшем наступлении мгновения совершенной победы добра. Но любовь всегда освящается разумом, последний не может не понять того, почему Господь медлит[10], ожидая свободного завершения процесса возрастания Своего Царства на нашей земле.

Примечания

[1] См.: Лк.18:8; синод, пер.: Сын Человеческий, придя, найдет ли веру на земле?

[2] В первом случае подразумеваются, несомненно, открытые гонения на Церковь в Советской России; во втором — предположительно, фактическое обоготворение человека цивилизацией Запада как неизбежный итог ее удаления от Бога.

[3] Речь идет об интервенции войск европейских государств в Китай для подавления восстания ихэтуаней («боксеров») в 1900-1901 гг. Архиеп.Иннокентий (Фигуровский; 1863-1931), в посл. митрополит, в указанное время был начальником Пекинской духовной миссии.

[4] Ср.: «Уже слово “христианство” есть недоразумение — в сущности был только один христианин, и он умер на кресте» (Ф.Ницше. Антихрисгианин. Гл.39 (пер. В.Флеровой, где произведение озаглавлено «Антихрист»). Цит. по: Ницше Ф. Так говорил Заратусгра. М. — СПб., 2005. С.908.

[5] Мф.20:16; см. также: Мф.22:14; Лк.14:24.

[6] Лк.17:20-21.

[7] См.: Мф.13:30.

[8] Ориген (ок.185-254), знаменитый христианский философ и богослов.

[9] Иоанн Богослов (ум. в начале II в.), сын рыбаря Зеведея, апостол, возлюбленный ученик Христа, автор Евангелия, Посланий и Откровения. Память 8/21 мая и 26 сентября/9 октября.

[10] См.: 2 Петр.3:9.

Ей, гряди, Господи Иисусе!СодержаниеКто же может спастись?
Используются технологии uCoz