Архиепископ Евсевий (Никольский)
Молодой миссионер стремится к более широкому полю деятельности и, в первую очередь, к пополнению своих знаний. 2 сентября 1905 г. о.Дамаскин был откомандирован с оставлением в должности для поступления во Владивостокский Восточный институт и вскоре был зачислен слушателем этого института. 11 ноября 1905 г. был назначен учителем пения во Владивостокской мужской гимназии, где проработал до 7 ноября 1906 г. Одновременно с 16 сентября 1906 г. он служил законоучителем Владивостокской гимназии, исполняющим должность настоятеля церкви Владивостокского Восточного института.
В 1907 г. архиепископ Владивостокский и Приморский Евсевий (Никольский) предлагает о.Дамаскину отправиться миссионером на далекую российскую окраину — Камчатку. Иеромонах Дамаскин принимает предложение. В рапорте преосвященному Евсевию он среди прочего пишет:
Не считая себя достойным и достаточно подготовленным к занятию предлагаемых Вашим Высокопреосвященством должностей на Камчатке, я все же готов принять предложение, надеясь, что на первое время Ваше Высокопреосвященство снисходительно отнесется к возможным с моей стороны промахам и окажет возможную поддержку.
При моем желании посвятить силы свои на пользу Церкви и христианского просвещения инородцев, — предстоящая работа глубоко симпатична мне и привлекает к себе, но Бог знает, смогу ли я оправдать возлагаемые на меня надежды. Но да будет Христос моя надежда и помощник, и отеческое благословение Вашего Высокопреосвященства да поддержит меня в трудную минуту[1].
 Епископ Нестор (Анисимов) |
Примерно в это время во Владивосток прибывает иеромонах Нестор (Анисимов), полный самых горячих стремлений послужить делу просвещения камчатских местных жителей. Еще весной 1907 г. Николай Анисимов получил письмо из Владивостокской епархии, написанное по поручению владыки Евсевия иеромонахом Дамаскином. В письме содержался призыв на миссионерскую службу на Камчатке, который определил судьбу будущего просветителя Камчатки митрополита Нестора. В своем ответном письме Николай Анисимов звал с собой на Камчатку о.Дамаскина. «Восточный институт не уйдет от Вас, — поедемте спокойно делать Божие дело»[2], — писал он, по-видимому извещенный о планах о.Дамаскина продолжать учебу.
Сопоставление дат указывает на синхронность планов молодых миссионеров, так что, скорее всего, их действия были согласованы. Иеромонах Нестор был назначен к гижигинской церкви. Иеромонах Дамаскин определялся настоятелем Петропавловского собора на Камчатке и исполняющим должность благочинного камчатских и гижигинских церквей, а также председателем местного отделения Епархиального училищного совета и окружным наблюдателем церковных школ. Из Владивостокской духовной консистории был прислан указ Его Императорского Величества от 3 июля 1907 г. о назначении о.Дамаскина на Камчатку.
Однако незадолго до получения указа произошел инцидент, резко изменивший планы о.Дамаскина. Келейник преосвященного Евсевия священник Федор Михалюк оскорбил иеромонаха в присутствии владыки. Отец Дамаскин был глубоко уязвлен. Он подает рапорт, где сказано:
Из отношения к инциденту Его Высокопреосвященства я усматриваю недоверие ко мне Его Высокопреосвященства, вследствие чего имею честь почтительнейше [доложить] консистории, что от назначения на Камчатку, на должности, требующие особого доверия, я отказываюсь[3].
На Камчатку о.Нестор поехал один. А иеромонах Дамаскин 2 августа 1907 г. был освобожден от назначения на Камчатку и причислен к архиерейскому дому во Владивостоке. С ноября 1908 г. он служит настоятелем церкви мужской гимназии.
 Кафедральный собор г.Владивостока |
Из Владивостока о.Дамаскин неоднократно выезжал в Монголию с научными и миссионерскими целями, посещал буддийские монастыри. В 1908 г. в таком монастыре он нашел древнюю рукопись на монгольском языке, которая в свою очередь явилась переводом одной из буддийских тибетских книг, входящих в состав буддийского священного кодекса. Она была посвящена «блаженнейшей стране Сукавади». Описание этой страны и религиозное отношение к ней дало основание миссионеру назвать ее «буддийским раем». Он припоминает, что во время его пребывания в Забайкалье в агинском дацане он видел масштабный макет этой «страны Сукавади» искусной работы.
Он сразу начал переводить эту рукопись, ее анализ и перевод легли в основу его курсового сочинения, дошедшего до нас: «Описание буддийского рая Сукавади». Исполняющий должность профессора, известный ученый-монголовед Г.Ц.Цыбиков, вынес ей оценку «весьма удовлетворительно». Интересен факт обучения иеромонаха Дамаскина у Гомбожапа Цэбековича Цыбикова, бурята по происхождению. Цыбиков родился в Are в семье бедного скотовода-кочевника в 1873 г. Окончил Агинскую церковно-приходскую школу, Читинскую гимназию и с золотой медалью Петербургский университет. Одним из первых русских востоковедов, под видом буддиста-паломника, проник в 1900 г. в Лхасу, столицу Тибета[4].
Иеромонах Дамаскин, в первую очередь для самого себя, решил ответить на вопрос: представляет ли собой страна Сукавади нирвану «как абсолютное и вечное прекращение личного бытия»[5]. Но текст рукописи противоречил такому пониманию, распространенному среди востоковедов. Иеромонах Дамаскин приходит к выводу, что «буддизм, по крайней мере современный, знает нирвану лишь как вечную блаженную жизнь», и в этом смысле страна Сукавади и является нирваной «в положительном смысле».
Автор рукописи — некий лама по имени Цульдем, человек благочестивый, ученый, убежденный в истинности того, о чем он пишет. Его описание рая — иллюстрация обыденной жизни, только «в обратном представлении», в котором «отразились самые безобидные желания бедного земного прозябания, которые испытывает степняк, и те широкие честолюбивые замыслы, которые лелеет ламство и о частичном лишь достижении которых допускается помечтать и мирянину».
Бедные, простые души! — пишет миссионер-студент. — Когда же коснется вас свет истинного просвещения, осветит пред Вами Ваше настоящее жизненное предназначение и откроет Вам путь к тому истинному блаженству, куда своими детскими сердцами вы бессознательно стремитесь.
После обширного вступления с пространным историческим экскурсом в историю буддизма следует сам перевод с монгольского и словарь религиозных буддистских понятий. Труд о.Дамаскина производит впечатление фундаментального исследования, и вместе с тем стиль его неповторимо «дамаскинский», свободный, живой и вместе с тем глубоко серьезный.
По сведениям некоторых биографов, до революции о.Дамаскин активно занимался миссионерской работой в Китае, в г.Бейгуане, т.е. в Пекинской православной духовной миссии, даже организовал кружок из обращенных им китайцев. В благодарность за спасение тонущего китайца местные жители якобы назвали небольшое спасательное судно в его честь[6]. Само название — «Дамасы-хошен» («Святой Дамаскин») — говорит в пользу предположения, что такой факт имел место. Однако в формулярных списках не отмечено его служение в Китайской миссии. Возможно, этот случай произошел во время служебных командировок иеромонаха.
К 1909 г. относится знакомство о.Дамаскина с выдающимся миссионером о.Иоанном Восторговым, который по высочайшему поручению посетил Оренбургскую, Омскую, Тобольскую, Томскую, Енисейскую, Иркутскую, Якутскую, Забайкальскую, Владивостокскую и Благовещенскую епархии. Целью поездки было изучение духовных нужд миллионов переселенцев. Во время пребывания протоиерея Иоанна во Владивостоке между миссионерами завязались теплые отношения, которые позволили будущему святителю обращаться впоследствии к известному протоиерею с письмами и проектами. Отца Иоанна сопровождал епископ Иоанн (Смирнов), за год до того хиротонисанный во епископа Киренского, викария Иркутской епархии. В разговоре с владыкой о.Дамаскин развернул свой обширный продуманный план миссионерской работы среди монгольского населения.
Благодаря знакомству с о.Иоанном Восторговым иеромонах Дамаскин и иеромонах Нестор отправились в том же 1909 г. в Москву для участия в Съезде русских людей, который проходил 27 сентября — 4 октября 1909 г. по инициативе протоиерея Иоанна Восторгова[7]. Съезд имел целью объединить монархические течения. В его оргкомитет вошли: протоиерей Иоанн Восторгов, архимандрит Макарий (Гневушев), В.М.Скворцов, профессор В.Ф.Залесский, депутат Государственной думы В.М.Пуришкевич, Г.Шечков, Б.В.Назаревский и профессор И.Г.Айвазов. Непосредственно программу работ съезда и предварительную подготовку тезисов готовили архимандрит Макарий (Гневушев) и И.Г.Айвазов. Почетным председателем съезда был тогдашний епископ Орловский Серафим (Чичагов). В заседаниях приняли участие митрополит Московский Владимир (Богоявленский), епископ Могилевский Стефан (Архангельский). В работе съезда участвовали депутаты Государственной думы, видные монархисты, много представителей духовенства. В адрес съезда прислали приветствия и благословения архиепископ Ярославский Тихон (Беллавин, будущий Патриарх), епископ Тихвинский Андроник (Никольский), епископ Холмский Евлогий (Георгиевский) и другие архиереи.
В приветственном слове архимандрита Макария (Гневушева) было предложено обсудить приемы борьбы с развращающими народ революционными идеями. Иеромонах Нестор рассказал о нуждах Камчатской области. Отец Дамаскин участвовал в работе двух отделов: первом — церковном (председатель епископ Серафим) и в пятом — по государственному благоустройству (председатель профессор В.Ф.Залесский). На последнем заседании, 4 октября 1909 г., иеромонах Дамаскин выступил с докладом.
Его выступление, известное нам в тезисах, было краткой государственной программой упрочения и защиты Дальневосточного края от агрессивных соседей. Иеромонах предлагает ряд мероприятий — провести колонизацию и размещение войск вдоль границы с Китаем и Японией, создать на границе несколько укрепленных пунктов; в связи с японским шпионажем «воспретить лицам, состоящим на государственной службе, особенно на военной, держать у себя японскую прислугу, а над всеми японцами, проживающими в наших пределах, учинить самый строгий надзор»; прекратить безобразия хунхузов (китайских бандитов), которые нападают на села, грабят лавки, крадут людей, требуя за пленников громадные выкупы, убивают в тайге русских охотников, издеваются над русским правосудием; установить надзор за переходом иностранцами границы; прекратить продажу участков с горными ископаемыми богатствами иностранцам. Он призывает к охране побережья Тихого океана, видя решение многих проблем в быстром заселении края. Не оставляет о.Дамаскин без внимания и Камчатку. Он говорит:
Отдаленнейший край наш Камчатка, который в настоящее время подвергается большой опасности захвата со стороны Японии и Америки, должен обратить на себя особенное внимание правительства[8].
Миссионер из Владивостока о.Дамаскин «призывал русских людей пробудиться от крепкого сна и приняться за творческую, мирную культурную работу. Дела кругом так много; богатства России неисчерпаемы, земельные пространства обширны; на Дальнем Востоке рыбные и горные богатства расхищаются иностранцами. Вставай, Русский народ, иначе грозный меч обрушится на твою голову»[9].
Его мысли созвучны проповеди его камчатского соработника — иеромонаха Нестора, который в эти годы призывал общество на помощь Камчатскому краю[10].
Участие в монархическом съезде 1909 г. — свидетельство политических взглядов будущего епископа, государственно мыслящего русского патриота.
В 1909 г. иеромонах Дамаскин окончил Владивостокский Восточный институт по китайско-монгольскому отделу и летом отправился в отпуск, намереваясь посетить Забайкалье и Монголию.
В ноябре владыка Евсевий получает телеграмму от о.Дамаскина из Петербурга с просьбой разрешить ему поступить на четвертый курс Восточного факультета Петербургского университета. Благословение было получено. Однако обучаться в Санкт-Петербургском университете по неизвестным причинам ему не удалось.
Архивные документы, найденные в фонде протоиерея Иоанна Восторгова[11], дают нам некоторое представление о планах и замыслах будущего владыки. В частности, в этом фонде хранится письмо о.Дамаскина епископу Киренскому Иоанну (Смирнову) из Читы:
Его Преосвященству Преосвященнейшему Иоанну Епископу Киренскому
Ваше Преосвященство!
Только из Читы я имею возможность исполнить свое обещание, данное Вам во Владивостоке. Предлагаю Вашему архипастырскому вниманию несовершенное изложение моего взгляда на вопросы о Монгольской миссии, прошу Ваше Преосвященство, снисходительно отнесясь к внешности, не отказать в нескольких словах высказать мне Ваше мнение по существу вопроса. Разумеется, если бы я мог надеяться на сочувствие начерченному мною плану и на поддержку Архипастырей в осуществлении его, то я охотно занялся бы и более тщательной разработкой его и обработкой. С этой целью я сейчас и нахожусь на пути в Петербург. Если будет время и возможность, то я заеду в Иркутск получить благословение Святителя Иннокентия и Вашего Преосвященства.
Вашего Преосвященства Милостивого Архипастыря и Отца нижайший послушник Иеромонах Дамаскин.
Мой адрес: г.Владивосток, Восточный Институт[12].
Трудно сказать, почему не смог иеромонах Дамаскин продолжать служение во Владивостокской епархии. Факт тот, что он, уже находясь в Санкт-Петербурге, вынужден позаботиться о своем устройстве на службу.
Он вновь пишет епископу Иоанну:
Его Преосвященству Преосвященнейшему Иоанну Епископу Киренскому
Ваше Преосвященство!
В бытность Вашу во Владивостоке вместе с прот[оиереем] Восторговым Вам благоугодно было предложить мне занять должность преподавателя монгольского яз[ыка] в Иркутской церк[овно]-учит[ельской] семинарии. Не откажите теперь уведомить меня, открыта ли такая должность, вакантна ли и какие условия. Возможно ли совмещение этой должности с другими обязанностями в том же училище или монастыре?
Испрашивая св[ятых] молитв и благословения, имею честь пребывать Вашего Преосвященства Милостивого Архипастыря и Отца нижайший послушник.
Иеромонах Дамаскин (окончивший курсы Восточного института по китайско-монгольскому отделу).
Александро-Невская лавра [дата неразборчива] 1910 г.[13].
Несмотря на надежды о.Дамаскина разработать более подробно свой план и потрудиться в Иркутской епархии, уже 31 мая 1910 г. он получает назначение на миссионерское служение в село Болгун-Сан Черноярского уезда Астраханской губернии в юго-западной части калмыцкой степи. Проживали в этом поселке 1200 русских, 20 крещеных калмыков. Здесь имелся храм (с 1817 г.), школа, в которой обучались дети русских и калмыков. Бедность, голод, невежество местных жителей были вопиющими. Оставляло желать лучшего и состояние миссионерского дела[14] в губернии, где, как и в Забайкалье, успешно развивало свою деятельность буддистское духовенство. Однако проявить свои силы в деле просвещения астраханских калмыков иеромонах Дамаскин не успел.
Вскоре, а именно 20 октября 1911 г., он был переведен в Донскую епархию, которой посвящен беглый этнографический очерк «Донские калмыки (Из впечатлений миссионера)»[15]. Первое знакомство о.Дамаскина с ними произошло в станице Платовской. Его поразил контраст быта донских калмыков по сравнению с астраханскими калмыками, тем более бурятами и монголами. Его удивили опрятность и богатство мазанок калмыков, порой встречались деревянные и даже каменные дома с железной крышей. Он отметил, что калмыки в станице в целом жили лучше русских. Калмыцкая земля обрабатывалась русскими-переселенцами, арендующими землю у калмыков. Однако склонность к пьянству и карточной игре расшатывала здоровье местных жителей. Отрицательно сказывалось на их здоровье также негигиеническое состояние жилищ и отсутствие физического труда.
Скупые сведения из «Донских епархиальных ведомостей» говорят о том, что будущий епископ в 1913-1914 гг. состоял на службе в Донском архиерейском доме, был награжден наперсным крестом.
[1] РГИА ДВ. Ф.244. Оп.3. Д.122. Л.3.
[2] Там же. 323. Л.5.
[3] Там же. Л.8.
[4] Лхаса — город в Китае, административный, экономический и культурный центр Тибетского автономного района. Расположен в долине реки Джичу, притока Брахма-путры, на Тибетском нагорье на высоте 3650 м. Издавна был торгово-ремесленным центром и транспортным узлом на Тибетском нагорье.
[5] Дамаскин, иером. Описание буддийского рая Сукавади. Рукопись. Архив ПСТГУ.
[6] Е.Н.Лопушанская пишет, что этот случай был освещен в заметке, помещенной в журнале «Нива». Публикации или какого-либо другого подтверждения данному факту найти не удалось.
[7] См.: Съезд русских людей // Московские церковные ведомости. 1909. Отд. неофиц. № 41. 10 окт. С.709-710..
[8] Правые партии: Документы и материалы. Т.1. М., 1998. С.508-510.
[9] Сборник Съезда Русских людей в Москве 27 сентября — 4 октября 1909 года. М., 1910. С.221; см.: Степанов А. Восторговский съезд, или Съезд русских людей в Москве 27 сент. — 4окт. 1909.
[10] См.: Вернувшийся домой: Жизнеописание и сборник трудов митрополита Нестора (Анисимова) / Авт.-сост. О.В. Косик. Т.1. М., 2005.
[11] См.: ГА РФ. Ф.9482. Oп.1. Д.41.
[12] См.: ГА РФ. Ф.9482. Oп.1. Д.41. Л.349-350.
[13] Там же. Л.348. На полях пометы: «8 Мая 1920 г. Еп[ископ] Иоанн»; «Записка о.Дамаскина. 2-й экземпляр».
[14] См.: Миссионерское обозрение. 1911. С.412-421.
[15] Донские епархиальные ведомости. 1913. № 9. С.289-292; № 29. С.856-856.
