Митрополит Сергий (Страгородский): неизвестная биография

Митр.Сергий в 1925

Митр.Сергий в 1925 г.

Языческий философ Аристотель как-то раз сказал: «Платон мне друг, но истина дороже». И слова эти пронеслись через века как выражение великого стремления к Правде, ради которого на второй план отступают даже дружеские отношения.

Впоследствии христианские богословы нашли в трудах Аристотеля немало мудрых умозаключений, попыток осознать Истину сквозь тьму языческого заблуждения, от которого самому Аристотелю не суждено было избавиться. И, думается мне, уж если язычник так любил Истину, что ради неё не шёл на компромисс с совестью и не принимал ради этого компромисса мнения своего друга и учителя, то нам, православным, следует с ещё большим старанием ратовать за Истину, повергая в прах всех её врагов, нелицеприятно обнажая ложь её гонителей, выступающих порою под масками «друзей» и «учителей».

Тем более, Истина Православия — Сам Господь, а то, что имел в виду Аристотель, было лишь её слабым проблеском.

Однако история христианства знает и такие случаи, когда во мрак заблуждения и предательства погружались те, кому Самим Творцом было поручено нести людям свет Истины.

К такому явному предательству относится и отпадение части российского духовенства в обновленчество, получившее в 20-е годы нашего столетия новое имя — сергианство.

Многим людям, живущим в конце ХХ века эти слова — «обновленчество», «сергианство» — мало что скажут. История их возникновения окутана глубокой тайной, на деяниях носителей этих идей долгое время лежал гриф секретности, да и ныне изучение этого вопроса не безопасно для исследователя. Но не в раскрытии ли тайн истории состоит задача историка? И нам ли, переживающим, по всем приметам, «кончину века», не стремиться к познанию его мрачных загадок?

Целью настоящей работы является исследование фактов, предшествовавших опубликованию 19 августа 1927 в газете «Известия» программного документа современных богоотступников — сергиан — пресловутой Декларации основателя сергианства — митрополита Сергия (Страгородского).

Полное содержание этого документа почти не известно православным людям, живущим на территории бывшей Российской Империи. При его публикации в таком авторитетном издании, как книга «Русская православная церковь в советское время (сост. Г.Штриккер, М., «Пропилеи», 1995) допущены сокращения, мешающие читателю уяснить весь трагизм и глубину отпадения митрополита Сергия и его последователей от Православия.

Будучи составленной в 1927 году, Декларация дожила до наших дней, со всеми своими принципами, как руководство к действию для современных обновленцев. Это один из позорнейших документов в истории Православной Церкви, который заслуживал бы полного забвения, если бы не был составлен будущим патриархом организации, называющей себя «Русская Православная Церковь» и не лежал бы в основе политики и идеологии Московского Патриархата.

В интервью, данном руководителем Московской Патриархии Алексием II корреспонденту газеты «Известия» (10.06.1991) по поводу вышеупомянутой Декларации, говорилось:

«Прежде всего, мне не хотелось бы вставать в такую позицию, будто бы я отрекаюсь от неё. Декларация эта — часть истории нашей Церкви... Помогла или нет эта Декларация нашей Церкви в те тяжёлые дни, пусть судит история. Не хотел бы выносить оценку действиям митрополита Сергия. В ту ночь мы могли бы лишь плакать вместе с ним. Насколько можно судить, ему была предложена “альтернатива”: или подпись, или расстрел нескольких сот епископов, находившихся уже под арестом...

Трагедия митрополита Сергия была в том, что он пытался “под честное слово” договориться с преступниками, дорвавшимися до власти. Митрополит Сергий хотел спасти ею Церковь... Но сегодня мы вполне в состоянии заявить, что Декларация митрополита Сергия в целом ушла в прошлое и что мы не руководствуемся ею...»

Из этих признаний Алексия II видно, что он пытается представить митр.Сергия как невинную жертву жестоких обстоятельств, рыдающую над документом, предающим Церковь ради Её же спасения.

Эта ложь о родоначальнике сергианства, равно как и то, что якобы ныне Московская Патриархия не руководствуется Декларацией, а также снисходительное отношение к митр.Сергию со стороны верных Православию людей[1] побудили меня внимательнее изучить жизнь и деяния этого человека. В результате проведенного исследования я пришел к выводу, что митр.Сергий не рыдал над Декларацией, не щадил обречённых на смерть епископов. Наоборот. Именно этот документ явился причиной гибели многих людей, расстрелянных или сосланных за неприятие Декларации, а также той церковной и государственной политики, которая проводилась с её помощью в интересах безбожников.

Поэтому для создания верного представления о митр.Сергий и его Декларации нам надо изучить его биографию и уяснить суть обновленческого раскола в Российской Православной Церкви.

Вперёд, читатель! Мы должны защитить Истину не только от лютых врагов, но и от ложных друзей.

1. ВЛАДИМИРСКИЕ ЕПАРХИАЛЬНЫЕ ВЕДОМОСТИ 1917: БИОГРАФИЯ АРХИЕП.СЕРГИЯ

Летом 1917 во Владимирской губернии произошло знаменательное событие. В соответствии с новыми веяниями, распространившимися в Церкви после февральской революции, состоялись выборы правящего епархиального архиерея на Владимирскую архиерейскую кафедру. Так же, как и во многих других епархиях, выборам предшествовала шумная кампания по завоеванию кандидатами голосов избирателей Выборы, по наружной видимости, имели характер демократический — в них участвовали наряду с духовенством миряне. На деле же это было очередным этапом «обновления» Церкви, то есть издевательством над Истиной. В результате Владимирским епархиальным архиереем стал архиеп.Сергий, прежде бывший Финляндским и Выборгским.

Во Владимирских Епархиальных ведомостях (№ 31 за 1917 год) помещена биография нового Владыки, красноречиво описывающая, опять-таки, в духе времени, его враждебность свергнутому самодержавию и его дружеские связи с цареубийцами. В силу исключительного значения и труднодоступности этого документа приведу его почти полностью, позволив себе лишь краткие комментарии.

«Высокопреосвященный Сергий (в миру Иоанн Николаевич Страгородский — А.П.) родился 11 января 1867 года в гор.Арзамасе Нижегородской губернии, обучался в Нижегородской Духовной Семинарии и закончил образование в Петроградской Духовной Академии в 1890 г. первым кандидатом. Его кандидатское сочинение было переработано в магистерское и издано под названием: «Православное учение о спасении...»[2]

По окончании академического курса, молодой монах (пострижен в 1890 — А.П.), оставленный профессорским стипендиатом при Духовной Академии, несмотря на свою природную склонность к научной деятельности, не пользуется своим преимуществом, но добровольно отправляется в далёкую Японию. Здесь он успешно изучает японский язык и вступает в миссионерское дело.

Во время своих странствований молодой монах утвердил и расширил свои знания новых языков, вместе с этим приобщился к тому широкому кругозору, который является достоянием представителей западной культуры, ничего не утратив из своего всегда строгого православия и церковности. Впоследствии он, благодаря этому, принял живейшее участие в трудах общества сближения православной церкви с англиканской.[3]

Служба в посольской церкви в Афинах и путешествие в Палестину позволили ему лично познакомиться с церковной жизнью и церковными деятелями единоверного нам Востока; знакомство это чрезвычайно важно для лица, находящегося в центре управления нашей Церковью, которая ожидает переустройства на канонических основанияx.[4] Новая поездка в Японию и возвращение в Петроград к учебной деятельности, которая началась ранее назначения его в Афины, — такова последовательность перемен жизни нынешнего архиепископа Финляндского. Его учебная деятельность протекала в Московской и Петроградской Духовных Академиях, преимущественно в последней. Ректором Петроградской Духовной семинарии он был очень недолго. Проходя должность инспектора и ректора Петроградской Духовной Академии, он был прямым продолжателем дела и традиций, идущих от Преосвященного Антония Вадковского».

Здесь читателю интересно будет узнать несколько фактов из жизни архиеп.Сергия Финляндского, опущенных автором цитируемой биографии. Так, упомянув о близости архиеп.Сергия митрополиту Антонию Вадковскому, автор биографии мог бы рассказать и о деяниях архиеп.Сергия, которые совершались под покровительством этого иерарха. Антоний Вадковский всячески способствовал обновленческому движению в Российской Православной Церкви, поддерживал революционеров. Под его защитой находились будущий глава «Живой церкви» епископ Антонин (Грановский), печально известный Гапон, другие революционеры в рясах. Он был ненавистником и гонителем Святого Праведного Иоанна Кронштадтского, запретив после его кончины служение молебнов в церкви — усыпальнице о.Иоанна. (См.: Сурский И.К. Отец Иоанн Кронштадтский, т.1, М., «Паломник», 1994, с.118). В газете «Вече» (№ 97 от 7 дек. 1906, с.1-3) было опубликовано «Открытое письмо Председателя Главного Совета Союза Русского Народа А.И.Дубровина от 2 декабря 1906 года митрополиту Санкт-Петербургскому Антонию, Первенствующему члену Священного Синода». Указывая на симпатии митрополита Антония к революционерам, А.И.Дубровин писал: «Патриотов гнали, Антонин же на месте; Сергий, служивший крамольникам кощунственную панихиду по бунтовщике Шмидте, на месте, и Вы его защищали и даже тогда, когда у него обнаружилась в Академии, по его вине, кража денег; Вы эти деньги пополнили».

Напомним читателю, что лейтенант Пётр Шмидт был расстрелян в 1906 по приговору суда за то, что руководил восстанием на крейсере «Очаков», был членом Севастопольского революционного Совета, отдал приказ о бомбардировке черноморских портов.[5]

Представьте хотя бы на одно мгновение этот шквал огня, обрушивающийся на головы мирных жителей, разорванные снарядами тела женщин и детей... стоны и слёзы людей, лишённых жилищ и потерявших своих близких.

Представьте и склонённых над могилой Шмидта, исполненных ненавистью к Православию и Самодержавию революционеров, а рядом с ними — ректора Санкт-Петербургской Духовной Академии архиеп.Сергия Страгородского, поющего вместе с революционно настроенными студентами академии «вечную память» разрушителю Российского Православного государства.[6] (До сих пор с завидной регулярностью в храмах Московской Патриархии проходят панихиды по мятежному лейтенанту Шмидту. — Прим.Ред.)

Что общего у света со тьмою? (2 Кор.6:14) И если свет, который в тебе, тьма, то какова же тьма? (Мф.6:23)

Повествуя о революции 1905, советские историки тщательно утаивали все случаи кровавых расправ, учиняемых восставшими над мирным населением. Их представляли в виде благородных мучеников за свободу, павших «жертвами в борьбе роковой». И только пресса того времени доносит до нас свидетельства о революционном терроре. «Вече» (№ 13 от 26 декабря 1905) пишет о событиях в Москве (статья «Издевательство над религией»):

«В Б.Козихинском пер., — рассказывает очевидец, — при постройке баррикад произошла следующая возмутительная сцена. По тротуару проходила старушка в красной юбке, с узелком в руках. На неё напали революционеры, сорвали юбку, которую тут же повесили на баррикаду, украшенную уже кастрюлей и жаровней. Революционеры пожелали отнять у старушки и узел, но встретили сопротивление, и старушка на глазах у публики была убита залпом “браунингов”. Развязав узел и найдя между разными вещами икону Божьей Матери, революционеры повесили её также на баррикаду рядом с кастрюлей и жаровней. Кто-то из обывателей вскоре снял икону с баррикады...»

Там же, на стр.2, в статье «Вымогательства революционеров» сообщалось, что «в последнее время, как говорят многие из видных представителей власти и финансового мира, в Петербурге стали получать подмётные письма с угрозами и вымогательствами денег».

«В церкви возле Бутырок... студент проткнул икону Христа и вставил закуренную папиросу. — Где же, милый господин, ваши Бог, Царь, Закон? — говорил он очевидцу события».

«Забыли» советские историки и о зверствах, творимых безбожниками во время Севастопольских событий, когда более 10 кораблей перешло на сторону мятежников, были взяты заложники, которых — «первый красный адмирал» Шмидт, возглавивший восставший флот, приговорил к голодной смерти в случае невыполнения требований восставших.

Большевистская газета «Новая Жизнь» 30 ноября 1905 опубликовала подписанные Шмидтом послания:

СЕВАСТОПОЛЬСКОМУ ГРАДОНАЧАЛЬНИКУ

Сообщаю Вам, что у меня находится значительное число лиц офицерского звания арестованных. Городской патруль сегодня арестовал моих трёх граждан — матросов, и пока вы не вернёте мне этих людей, я не даю пищи арестованным мною офицерам.

Командующий флотом гражданин Шмидт

 

Г-НУ ГОРОДСКОМУ ГОЛОВЕ

Мною послана сегодня государю императору телеграмма следующего содержания:

Славный Черноморский флот, свято храня верность своему народу, требует от вас, государь, немедленного созыва Учредительного собрания и перестаёт повиноваться вашим министрам.

Командующий флотом гражданин Шмидт

К сказанному стоит ещё добавить, что Ленин назвал восставших во главе со Шмидтом «армией свободы в Севастополе», высоко оценивал «подвиг» бывшего лейтенанта уволенного из флота в чине капитана 2 ранга за крамолу. Мыслимо ли было подобное увольнение при власти «детей лейтенанта Шмидта»?

«Не теряйте бодрости духа, — телеграфировал Император Николай II вице-адмиралу Чухнину, — употребите все усилия, чтобы вразумить мятежников, напомните им от Моего имени, что восставая против власти, они нарушают долг присяги и позорят честь России. Объявите им, что если они не образумятся немедленно, то я с ними поступлю как с клятвопреступниками и изменниками».

Но они не образумились, и броненосец «Потёмкин», матросы которого перебили всех офицеров, держал в осадном положении всю южную часть Крыма.

Злой дух овладел душой Шмидта. «Необычайная злость овладевает мной! — писал он Е.Тилло, — я кляну своих товарищей, порою просто ненавижу их. Я кляну судьбу, что она бросила меня в среду, где я не могу устроить свою жизнь, как хочу, и — грубею. Наконец, я боюсь за самого себя. Мне кажется, что такое общество слишком быстро ведёт меня по пути разочарования».

«Мои друзья — Михайловский, Белинский, Добролюбов, Герцен, Шелгунов, Успенский... Маркс и другие Они в разное время обогатили мою душу светом истины, помогали сложиться во мне тем или иным убеждениям, учили меня честно мыслить».

Воистину, какова же тьма, если это свет?

И вот по такому-то убеждённому врагу России и Православия архиеп.Сергий Финляндский служил панихиду. Панихида эта являлась выражением искренней скорби архиеп.Сергия о расстрелянном лейтенанте, — не простым исполнением требы. В том, что это именно так, мы убедимся, продолжив чтение его обновленческой биографии.

«Его простота, доступность, гуманное отношение к студентам и сослуживцам, — пишет анонимный биограф, — широкая терпимость (курсив — А.П.) и, так сказать, интеллигентность оставили доброе и неизгладимое о нём воспоминание во всех, кто имел с ним общение в эти годы.

Религиозно-философское общество многократно видело его в своих заседаниях и ценило, как его нравственную личность, так и его церковный ум и широкую образованность...»

Здесь уместно добавить, что из недр Санкт-Петербургского религиозно-философского общества вышли основатели так называемой «софианской» ереси о.Сергий Булгаков и проф.Н.Бердяев. Видное участие в деятельности общества принимал будущий вождь обновленцев и открытый враг самодержавия епископ Антонин (Грановский).[7]

«В сане Епископа (Ямбургского), — пишет далее биограф архиеп.Сергия, — он состоит с 25 февраля 1901 г., а в 1905 году был назначен архиепископом Финляндским... Архиепископ Финляндский, по установившемуся обычаю, является как бы бессменным членом Св.Синода и работает как в зимней, так и в летней сессиях его. Но никто из финляндских архиепископов не работал в Св.Синоде так много, как Высокопреосвященный Сергий.

Кажется, все комиссии по церковным реформам (курсив — А.П) имели его, начиная с годов первой революции, своим членом. Он участвовал в предсоборном присутствии и до сего времени состоит председателем предсоборного совещания при Св.Синоде. Он председательствовал в миссионерском совете, в комиссии по вопросу о поводах к разводу — по реформе церковного суда и т.д. С 1913 г. до самого последнего времени он был председателем Учебного Комитета при Святейшем Синоде.

Несмотря на эту массу дела, он находил время вести практическую работу по исправлению церковно-богослужебных книг (курс.— А.П.) и работал здесь более всех членов комиссии. Его ученый багаж и административный опыт чрезвычайно обширны... Полное внимание к высказываемым мнениям, спокойное изложение своей мысли или убеждения без навязчивости, никакого признака самодержавия (курс. — А.П.), столь часто наблюдаемого у владык, — всё это черты архиепископа Финляндского.

Направление его убеждений можно характеризовать, как церковно-прогрессивное. Он убеждённый сторонник соборного принципа в управлении Церковью Он был противником Григория Распутина и его компаньонов. В деле о назначении Варнавы на епископскую кафедру и о самовольном открытии им мощей архиепископ Сергий стал во главе оппозиции и составил письменный отзыв на имя Государя[8] — подписанный и другим видным членом Синода, за что удостоился высочайшей нравственной награды — выговора и неудовольствия Царского Села» (курс.—А.П.).

Нелюбовь архиеп.Сергия к особе императора и его окружению была взаимной. Вот что писала императрица Александра Фёдоровна в одном из писем Государю:

«Агафангел так плохо говорил (из Ярославля). Его следует послать на покой и заменить (в Ярославле — А.П.) Сергием Финляндским, который должен покинуть Синод... Надо дать Синоду хороший урок и строгий реприманд за его поведение» (Царское Село. 9 сентября 1915). До чего они дошли! — восклицает императрица в другом письме. — Даже там господствует анархия!»

Цитируемая нами биография писалась в период, когда самодержавная власть в России была уже свергнута и враги Государя не скрывали своего злорадства.[9] И вот, для того, чтобы убедить читателей в несомненной враждебности архиеп.Сергия свергнутому строю, автор биографии пишет: «Его кроткое, любящее сердце и его способность понимать душу человека объединяет вокруг него самые разнообразные элементы: и простого мужичка или монаха из захолустья, и важного генерала, и старовера, и интеллигента. Известно, что освобождённый из Шлиссельбурга Новорусский, нашёл на первых порах себе приют и ласку у высокопреосвященного Сергия (курс.— А.П.), бывали у него с доверием и другие шлиссельбуржцы, например, известный Морозов. Это сочувствие всему искреннему и достойному, равно как и несчастному, а иногда и озлобленному человечеству всегда было в нём нелицемерно истинным, чуждым рисовки или политиканства», — так завершается краткая биография архиеп.Сергия во «Владимирских епархиальных ведомостях».

Биография рисует архиеп.Сергия настоящим революционером, но более хитрым и осторожным чем, например, Еп.Антонин (Грановский), который откровенно выступал против самодержавия и утверждал, что «Православие и самодержавие не только органически не связаны между собой, напротив, они взаимно отталкивают друг друга...»

Нет, архиеп.Сергий был скрытней, не выставлял напоказ своей революционности. Но и помощь его революционерам простиралась весьма широко.

Кто же были те люди, которые вызвали столь глубокую симпатию Архипастыря Православной Церкви? Каковы были причины этой симпатии? Насколько глубоким было их сотрудничество и что принесло оно России?

2. «СКАЖИ МНЕ, КТО ТВОЙ ДРУГ...»

Обратимся к воспоминаниям Михаила Васильевича Новорусского (1861-1925), который был членом террористической фракции партии «Народная Воля», участвовал в подготовке покушения на Императора Александра ІІІ совместно с братом Ленина Александром Ульяновым 1 марта 1887. Бомба, приготовленная для Государя, была начинена стрихнином, чтобы наверняка погубить его в том случае, если осколки от бомбы не достигнут цели. «В больших дозах стрихнин «вызывает характерные тетанические судороги», действует «подобно кураре... на центральную нервную систему».

Новорусский окончил Санкт-Петербургскую Духовную Академию и оставался при ней до самого ареста. Свою помощь А.Ульянову в изготовлении динамита для бомбы он изображает как невинную детскую забаву и, даже отсидев 18 лет в тюрьме, не считает себя виновным. Вот как описывает он свои впечатления от ареста и суда: «Я — политический, преступник, я, кандидат духовной академии, которому эта высшая школа не внушила ни зерна гражданского мужества».

Он громко смеялся над судьями во время суда, но всё же смертная казнь была заменена ему каторжными работами. Затем и каторга была заменена на заключение в Шлиссельбургскую крепость, где он находился до 1905.

Рассказывая о своём освобождении из тюрьмы он отмечает, что департамент полиции имел твёрдое намерение упечь нас ещё в ссылку на 4 года, в том числе, конечно, и наших старцев, которые просидели в заточении неизбывно 25 лет (И.А.Морозов и др. — А.П.).

Но «на свиданиях нам сказали, чтобы мы на эту бумагу (о ссылке — А.П) не обращали внимания, ибо наша судьба куётся помимо департамента (курс.— А.П.).[10] Дело склоняется к тому, чтобы отправить каждого из нас на родину или к родным временно на поруки, так как, по общему мнению, не сегодня-завтра совершится окончательный поворот в сторону пяти свобод, и все пострадавшие за них, конечно, будут отпущены на все четыре стороны...

Мой брат, которого известили о моем положении, не имел возможности своевременно приехать в Петербург. А между тем, по словам упомянутой раньше княжны Дондуковой Корсаковой, которая зашла и здесь ко мне на несколько минут, и митрополит Антоний (Вадковский — А.П.) и архиепископ Финляндский Сергий готовы заступить здесь место моих родных (курс. и подч.— А. П.). Поэтому я отдал свою судьбу в распоряжение княжны и таким образом очутился в Выборге (у архиеп.Сергия — А.П.)».

Свои воспоминания Новорусский завершает проклятиями в адрес самодержавия и горделивым признанием того, что он не жалеет о потерянных годах, когда сбылась его давняя мечта — рушится ненавистный ему общественный строй. Так, благодаря архиеп.Сергию, приютившему его в Финляндии как родного, он избежал ссылки.

Биография архиеп.Сергия упоминает и о другом цареубийце — Николае Александровиче Морозове (1854-1946), также навещавшем его гостеприимный для врагов монархии дом.

Морозов был членом кружка «чайковцев», «Земли и Воли», исполкома «Народной воли», участвовал в покушении на Императора Александра II. В 1882 он был приговорён к вечной каторге. До 1905 находился в Петропавловской и Шлиссельбургской крепостях. Обладал обширными познаниями в различных областях науки. Находясь в тюрьме, изучал химию, физику, астрономию, математику, историю. Свои идеи изложил в книгах, изданных по его освобождении из крепости.

Освобождён он был одновременно с Новорусским и, видимо, так же не был обойдён заботой Сергия Финляндского. В отличие от Новорусского, который пытался представить себя невинной жертвой царского суда и, будучи безбожником (хотя и окончил Духовную Академию), выразил своё отношение к религии лишь несколькими фразами в своих воспоминаниях — видел в Библии выражение протеста рабов против эксплуататоров.

Морозов был подлинным коноводом революционеров. Он так переживал за дело революции, что когда, находясь в Шлиссельбургской крепости, узнал на прогулке о переходе Льва Тихомирова (будущего автора «Монархической государственности») в ряды сторонников монархического строя, то ушёл в свою камеру и долго рыдал, сожалея о потере для дела революции столь выдающегося человека. В своё время Морозов встречался с К.Марксом, его ценил Ленин, свой атеизм он выразил в многотомном сочинении «Христос», где пытался изобразить Иисуса Христа талантливым человеком, врачом, гипнотизёром, членом секты «терапевтов», но никак не Сыном Божьим. Располагая в тюрьме массой свободного времени, он тщательно проанализировал Библию, особое внимание уделил изучению Откровения Св.Иоанна (Апокалипсису). Апокалипсис он рассматривал с астрономической точки зрения. Как атеист попытался связать видения Св.Иоанна с изменениями на карте звёздного неба. В результате своих исследований Морозов пришёл к парадоксальному выводу о том, что вся человеческая история до рождества Христова, есть зеркальное отражение последующей по Р.Х. истории. Для обоснования своих предположений он взял хронологические таблицы Жона Блера, которые начинаются с Сотворения Мира, годов жизни Адама и Евы, их потомков и продолжаются до ХІХ в., и нашёл в них много совпадений и аналогий. Это были совпадения в годах жизни, военных походах и прочих деяниях, известных в истории людей — например, между Гаем Юлием Цезарем и Цезарем Юлианом, между событиями, имевшими место в Римской империи и империи Габсбургов. Вывод Морозова был таков — вся история человечества до Р.Х. — выдумка. Поэтому все евангельские события он отнёс к ІІІ веку н.э., придав им сугубо материалистический оттенок. Но его астрономические и исторические воззрения противоречили не только христианской вере, но разрушали и основу основ марксизма — теорию общественно-экономических формаций, а потому Ленин резко негативно отнёсся к публикации «Христа».[11]

В одном из писем Морозову Ленин упрекал его в том, что он изображает Христа как живого человека, тогда как установка большевиков в борьбе с религией состоит в том, чтобы доказать мифичность Христа, внушить людям, что Его никогда не было. Для Ленина позиция Морозова была уступкой богоискательству, которым в тот период была заражена часть большевиков (Луначарский и др.). Они хотели сделать религией сам коммунизм. Точнее, коммунизм и был религией безбожия, но религиозная сторона его всегда скрывалась за фасадом материализма. Луначарский и К° хотели всё поставить на свои места. Они хотели, чтобы их любили и молились на них так же, как тибетцы молятся своему далай-ламе, а японцы — императору.

Такая позиция была ближе и взглядам архиеп.Сергия, поскольку позднее, в Декларации 1927, это требование — признать коммунизм и служить его адептам не за страх, а за совесть — было выражено со всею определённостью.

Немного забегая вперед, можно лишь добавить, что любовь архиеп.Сергия к цареубийцам не угасла со временем. В декларации о лояльности к безбожникам он осуждает убийство П.Войкова — одного из участников убиения Св.Императора Николая II и его Семьи:

«Всякий удар, направленный в Союз, будь то война, бойкот, какое-нибудь общественное бедствие или просто убийство из-за угла, подобное варшавскому, сознаётся нами, как удар, направленный в нас».

П.Войков был убит в Варшаве в июне 1927. Одним из мотивов убийства, по признаниям Коверды (застрелил Войкова на Варшавском вокзале, и не из-за угла, а в упор), была месть за Царя и его Семью.

Вот так, в дружбе с еретиками и цареубийцами, сочувствуя всему враждебному и погибельному для России, продвигался к вершине церковной власти архиеп.Финляндский Сергий.

Сегодня мы ещё не можем знать, был ли он внедрён в Православную Церковь как агент какой-либо тайной организации. Но одно мы знаем точно — он был заклятым врагом существующих в России порядков, как государственных, так и церковных, и сделал всё возможное для разрушения Российского государства и Российской Православном Церкви.

На месте этой Церкви он создал другую церковь, которая именуется ныне Московской Патриархией и есть не что иное, как разросшийся до невероятных размеров, восставший из небытия, всё тот же Иоанн Николаевич Страгородский.

3. «В БОЙ РОКОВОЙ МЫ ВСТУПИЛИ С ВРАГАМИ...»

Созидание новой церкви далось архиеп.Сергию нелегко. Для этого пришлось устранять конкурентов, воспитывать и подбирать верных помощников, сносить укоры в предательстве Христа и Его Церкви.

Но до тех пор, пока существовала царская власть и действовала законная церковная иерархия, сторонникам общественных и церковных перемен не удавалось добиться своих целей.

И вот 2 марта 1917 Император Николай II отрекается от престола. В день отречения он запишет в своём дневнике: «Кругом измена и трусость, и обман».[12] Неприятие монархической формы правления охватило тогда почти всё русское общество. Отречения просили члены Царской Фамилии, лидеры Государственной Думы. члены Св.Синода.

Великий князь Николай Николаевич на коленях умолял Императора об отречении.[13] Великий князь Кирилл Владимирович, ещё до Отречения, ходил с красным бантом в петлице, выражая тем самым сочувствие бунтовщикам. Даже через много лет после революции великий Князь Александр Михайлович писал в своих воспоминаниях:

«Если бы я мог начать жизнь снова, я начал бы с того, что отказался от моего великокняжеского титула и стал бы проповедовать необходимость духовной революции».

Другой родственник Государя, великий Князь Николай Михайлович, ещё в письме к Льву Толстому пытался убедить того, что он «ближе к нему, чем к ним», то есть придворно-аристократическим кругам, высказывал свою любовь к человеку, официально отлучённому от Церкви, передал Государю оскорбительное письмо Толстого.

В стране повсеместно проходили забастовки рабочих, волнения крестьян. В этих условиях особа Императора переставала быть Верховной Властью.

Будучи глубоко верующим человеком, Государь не желал превращать самодержавную власть — признаваемую народом и на народ опирающуюся — во власть абсолютистскую — держащуюся силой штыков, бюрократического и полицейского аппарата.

Ошибка большинства современных избирателей заключается в том, что они путают Верховную власть с властью законодательной и исполнительной. Для того чтобы, например, Верховный совет стал Верховной Властью необходимо, чтобы каждый гражданин (или большинство граждан) доверили этому Совету действовать как бы от их имени, защищать их интересы и в то же время служили ему не за страх, а за совесть. В случае если этого не происходит, и в сознании народа данный Совет не является признанным авторитетом, т.е. его не любят, и сам он не отражает интересов своего народа, тогда наступает эпоха безвременья — смутное время, когда власть захватывается политиканами, или, как писал Л.Тихомиров, «классом политиканов», защищающим только свои собственные интересы, лишь прикрываясь разговорами о свободе, равенстве и братстве. Класс этот далёк от народа и грабит его без всякой жалости. И получается парадокс — правительство вроде бы народное, декларирующее заботу о материальном благополучии граждан, а народ нищает день ото дня. Именно это состояние выразила в то время горькая шутка: «В стране торжествующего материализма исчезла материя». Такая эпоха грабежа и обмана и есть эпоха апостасии — отступничества от всего законного, Богоугодного.[14] По милости Божьей она может завершиться лишь тогда, когда народ во всех своих сословиях (политиканы же выступают не от своего сословия, а как бы от всего народа, делясь при этом на враждующие партии, из которых каждая претендует на всенародную поддержку) решительно потребует восстановления в законных правах носителя Верховной Власти — Монарха, народом любимого и ради народа живущего.

До 1917 в России носителем Верховной Власти был Государь. Он был последней инстанцией всех апелляций. Он сам осознавал себя защитником интересов каждого своего верноподданного. К его заступничеству обращались даже дети. В газете «Колокол» (№ 587 от 30 января 1908 в статье «Царская милость») сообщалось от том, как пятнадцатилетний мальчик, из села Смельчанина Киевской губ. Михаил Цыганенко, лишившись работы и денег, проживая на кухне ресторана Ф.Зорина, не мог выехать к больному отцу и, подобно чеховскому Ваньке Жукову, написал письмо и опустил его без марки в почтовый ящик... Письмо было адресовано Государю Императору. В нём излагалась крайняя нужда бедного мальчика и просьба выслать ему 50 рублей на проезд до родителей. На конверте детской рукой было написано: «Санкт-Петербург. Дворец. Государю Императору в собственные руки». Работники ресторана смеялись над ним. Но спустя три недели жандармский ротмистр П.3.Фокин получил от начальника Херсонского жандармского управления бумагу, в которой предписывалось, по распоряжению управляющего канцелярией дворцового коменданта, разыскать в ресторане Зорина Михаила Цыганенко, вручить ему 50 рублей и отправить его к родителям.

Пресса тех лет публиковала множество таких рассказов о просьбах простых людей, исполненных Государём. Читая газету «Правительственный Вестник», постоянно встречаешься с сообщениями о награждениях, подарках, всевозможных мероприятиях устраиваемых за счёт Государя и членов Царской Фамилии.

И вот... весь этот поток милостей изливаемых щедрой царской рукой прекращается. Народ не желает иметь над собой государя. Почти всем миром его просят сойти с престола. «А если не сойдёт сам, — говорил в день отречения Милюков, — мы его свергнем».

Не желая кровопролития, Государь уступает домогательствам своих врагов. И что тут начинается!.. Всеобщее ликование. Созданное из членов Государственной Думы Временное Правительство санкционирует арест Императора и его Семьи. И, тем не менее, этому правительству со всех концов страны посылаются приветственные телеграммы.

Предводитель Владимирского дворянства спешит уведомить Временное Правительство в своей преданности:

От имени дворянства Владимирской губернии, заявляю Вам, господин комиссар, что Владимирское дворянство признало власть настоящего Временного Правительства державы Российской, поставленного Государственной Думой, народом и армией править Россией впредь до решения подлежащего созыву Учредительного Собрания об образе правления державы Российской.

І'убернский предводитель дворянства В.Храповицкий

 

В хоре славословий захватчикам власти выделяется «Заявление» дворянства Брянского уезда о признании Временного Правительства и готовности «не за страх, а за совесть, служить на благо нашей дорогой Родины».

От дворян не отстают и священнослужители. В Петрограде единомысленные с архиеп.Сергием священники совершают крестные ходы на братские могилы «павших борцов за свободу» на Марсовом поле и служат там панихиды.

Представители Черниговского духовенства пишут: «Тихо, мирно, почти молчаливо совершилось давно жданное, всеми желаемое. И вот ярко засияла над нами заря свободы, равенства, братства. Сыны свободной России! Крепко верьте Временному Правительству нашему, оно с Божьей всесильной помощью доведёт так славно начатое дело до желанного конца на славу, долгоденствие и процветание России»

На собрании духовенства г.Владимира 21 марта 1917 вынесено постановление о запрещении политических речей в храмах. Но запрет этот касался только сторонников самодержавия, т.к. то же постановление говорило про «обязательность подчинения Временному Правительству».

Наконец, сам Св.Синод издаёт Постановление, в котором «усердно молит всемогущего Господа, да благословит Он труды и начинания Временного Российского Правительства, да даст ему силы, крепость и мудрость, а подчинённых ему сынов великой Российской державы да управит на путь братской любви для славной защиты Родины от врага и для безмятежного мирного её устроения».

Но как возможно было «безмятежное» устроение при власти, явившейся в результате мятежа?

«Мирный» переход власти к Временному Правительству был вовсе не мирным. Газеты пишут о толпах вооружённой солдатни и недовольного народа, запрудившего улицы крупнейших городов России: Санкт-Петербурга, Москвы и др. Повсюду виднелись лозунги «Долой самодержавие», «Да здравствует Учредительное Собрание» и т.п. Не осознавая, что они отвергают «самодержавие» в лице Святого Государя, Верховная Власть которого осуществлялась в интересах всех сословий, и Россия при этой власти быстро продвигалась по пути процветания, люди вручили власть ненавистникам России, мечтавшим о её падении и в скором времени залившим её реками крови.

Сторонников монархии повсюду теснили, дискредитировали, лишали постов, званий, многих тайно и явно убивали. И если бы не добровольное отречение Государя, гражданская война началась бы значительно раньше, а злые силы добились бы больших побед. Кто знает, смог бы тогда или нет собраться Поместный Собор Российской Православной Церкви, получила бы Церковь канонического Главу в лице Патриарха, успели бы появиться необходимые для жизни Церкви документы, помогающие верующим, людям и законной церковной иерархии противостоять натиску антихристианских сил?

Но по милости Божьей всё получилось не совсем так, как планировали безбожники. Хотя Постановление Св.Синода и было подписано Митрополитами Владимиром Киевским, Макарием Московским, Архиепископами Тихоном Литовским, Иоакимом Нижегородским и ещё четырьмя архиепископами, в числе которых выступал и Сергий Финляндский, отношение всех этих людей к переживаемым Россией событиям было различным.

Февральская революция расколола верующих на два лагеря, между которыми метались неопределившиеся ещё в своей ориентации люди.

Та группировка, к которой принадлежал Сергий Финляндский, восторженно приветствовала свержение монархии. Из её рядов вышли сторонники разрушения Церкви под видом Её обновления, получившие наименование обновленцев.

Церковные иерархи, единомысленные с будущим Патриархом-Исповедником, а тогда ещё Архиеп.Тихоном Литовским (Белавиным) были поставлены в очень тесные условия в связи со своей приверженностью к свергнутому строю, и, как показали дальнейшие события, через силу, под большим давлением присоединились к позорному Постановлению Св.Синода. Вскоре большинство из них вынуждено было покинуть Св.Синод, оказавшийся в руках еретиков во главе с В.Н.Львовым. Но с врагами Православия ужился архиеп.Сергий Финляндский, который благополучно вошёл в состав Синода и содействовал очищению его от монархически настроенных иерархов.

Удалены были Архиеп.Тихон (Белавин), Московский Митрополит Макарий, Епископ Гермоген, который открыто назвал состав Синода еретическим, действующим «по протестантскому, кальвинскому типу, а Кальвин был еретик, значит и Синод еретического строя. Но во избежание церковной анархии, — объяснял он на Поместном Соборе 1917, — епископы должны были оставаться в этом учреждении; оставался и я сам, пока оттуда насильно не был уволен».

В скором времени Епископ Гермоген примет мученическую смерть от рук безбожников — будет утоплен в реке Туре, а вместе с ним и члены делегации о его освобождении.

Уход Митр.Макария напрямую был связан с его монархическими убеждениями. «Биржевые Ведомости» сообщали:

«Депутация Московского духовенства во главе с Самариным и протопресвитером кремлёвских соборов Любимовым передала митрополиту Макарию просьбу Москвы подать прошение об увольнении на покой в виду несовместимости его твёрдо сложившихся ретроградных убеждений с новым строем русской жизни». Далее сообщалось, что Митр.Макарий долго не поддавался, но затем согласился с требованиями посетителей.

Так приверженность законной власти стала уже «ретроградством», была отождествлена с какими-то «тёмными силами».

Даже либеральному, сочувствующему новым веяниям Архиеп. Владимирскому Алексию (Дородницыну)[15] были поставлены в вину его связь с Григорием Распутиным и монархические убеждения.

Епархиальный Съезд Владимирского духовенства «поставил архиепископу Алексию в вину, прежде всего, его, несомненно, отрицательное отношение к обновлению церковно-общественной жизни и тем самым заявил, что желает иметь епископа нелицемерно сочувствующего новым веяниям и течениям в жизни русской православной церкви, готового всеми силами содействовать устроению церковной жизни на новых началах. Такого и будем искать».

«Теперь Распутина нет — говорилось на Съезде, — нет и тех “тёмных сил”, которые группировались вокруг него или опирались на него. Но и в прошлом кандидата на Владимирскую епископскую кафедру не должно быть места для подозрения в каких-либо сношениях с “тёмными силами”.

Кого же из церковных деятелей нельзя было «заподозрить» в монархических убеждениях? Кто вместе с автором «Варшавянки» мог восклицать:

Вихри враждебные веют над нами.
Тёмные силы нас злобно гнетут.
В бой роковой мы вступили с врагами,
Нас ещё судьбы безвестные ждут...
(выдел. — А.П.)

Кто, забыв о христианской любви и милосердии, мог звать людей «на бой кровавый» и возглашать:

Нам ненавистны тиранов короны,
Цепи народа страдальца мы чтим.
Кровью народной залитые троны
Кровью мы наших врагов обагрим.

Поиски подходящей кандидатуры продолжались недолго. Одним из первых предложил себя архиеп. Финляндский Сергий. Уж его-то никак нельзя было назвать сторонником самодержавия. Его старый знакомый Н.А.Морозов уже работал совместно с автором «Варшавянки» Кржижановским над проектами переустройства России, затоплением её необозримых пространств.[16]

Не избежала волн революции и Владимирская земля. За свою многовековую историю она уже сталкивалась с Сергием Страгородским, жившим в ХVІІІ веке и более известным под именем Епископа Сильвестра (назван Сильвестром по принятии епископского сана).[17] В ту страшную эпоху, ознаменованную Французской революцией и бунтом Пугачёва, заполнявшего овраги горами окровавленных тел, в рядах церковных иерархов уже действовала сильная оппозиция Правительству. В её рядах был и Еп.Сильвестр (Страгородский). До своей ссылки в 1771 в Угрешский монастырь он руководил Переславской епархией Владимирской губернии. Будучи человеком замкнутым, он сторонился епархиальных дел (долго и безуспешно просился на покой, но, т к. ему в период подачи прошения было всего 39 лет, ему отказали). В Переславле он прославился тем, что запретил своим пасомым беспокоить его во время пребывания его за пределами епархий. Нарушителей, являвшихся из епархии в его дом в Москве, подвергали крупным штрафам. «Дело дошло до того,— пишет в “Истории Переславской Епархии” Н.В.Малицкий,— что прошения вообще не принимались или отсылались для разбора на местах». Из четырёх богаделен, действовавших в Переславле Еп.Сильвестр оставил только одну (в упразднённом Борисоглебском монастыре), а остальные приказал закрыть, отпустив большинство престарелых на все четыре стороны. Не щадили при нём и памятники церковной архитектуры. «При постройке новых храмов пользовались обыкновенно материалом храмов обветшавших, предназначенных к разрушению. Если строилась церковь каменная, материал деревянных церквей употреблялся на обжиг кирпича. О сохранении памятников старины при этом по-прежнему мало заботились, особенно много уничтожалось древних предметов церковной утвари. В 1768 г. Консистория определила упразднить и употребить на топление и печение просфор деревянные церкви в с.Жукове, Дмитровского уезда, и с.Воздвиженском, Клинского уезда».

Звезда Еп.Сильвестра (Страгородского) закатилась вместе со звездой опального Арсения Мацеевича, с которым Еп.Сильвестр был тесно связан. Он умер в 1802 в должности настоятеля Московского Спасо-Андроникова монастыря и был похоронен при входе в Знаменскую церковь.

«А ты, кто чтёшь сие, прохожий мой любезный, — написал он в эпитафии, помещённой на его надгробии, — смотря на тлен и прах, что гробный кроет спуд. Прими умершего совет тебе полезный: чтоб, помня смерть, всегда готову быть на Суд». Но потомки не всегда исправляют ошибки предков.

Его оппозиционность правительству передалась другому Страгородскому, к сожалению, не сохранившему Православия, от которого при всех своих недостатках, не отрёкся Еп.Сильвестр.

Жизнь Сергия Страгородского во многом повторила судьбу его предшественника. Как и последний, он служил в Санкт-Петербургской духовной Семинарии и так же, как и тот, был её ректором. Так же, как и Еп.Сильвестр, он оказался на Владимирской земле.[18] Возможно, у него были влиятельные покровители. Так, в штате Владимирского губернского правления состоял в 1900 губернский секретарь Николай Васильевич Страгородский, долгое время бывший становым приставом в Суздальском уезде Владимирской губернии (См.: Памятная книжка Владимирской губернии. Изд. Влад. губ. статистич. Комитета. Владимир на Клязьме. 1900, с. 9, 207).

4. В ОКРУЖЕНИИ ЕДИНОМЫШЛЕННИКОВ

Были у архиеп.Сергия и единомышленники, желающие видеть его на Владимирской епископской кафедре. Это была та часть духовенства и мирян, которая приветствовала революционные преобразования и жаждала церковного обновления.

Угрозу, исходящую от обновленцев, остро почувствовали все верные православию люди. В качестве наблюдателя от Св.Синода во Владимир направляется уволенный Архиеп.Тихон (Белавин, будущий Патриарх).

Он прибывает на Чрезвычайный съезд духовенства и мирян Владимирской епархии, проходивший с 8 по 12 августа 1917 (всего за несколько дней до открытия Поместного Собора, на котором должна была разыграться ожесточённая борьба между разрушителями Церкви и верными её служителями. Вот как описывали избрание архиеп.Сергия на Владимирскую кафедру Владимирские Епархиальные Ведомости»:

«После довольно продолжительного обсуждения выяснилось, что собрание останавливается главным образом на 4-x кандидатах — прот. Налимове, архиепископе Сергии, епископах Андрее (Уфимском — А.П.) и Евгении (викарии Владимирской епархии — А.П.). Эти кандидаты и были подвергнуты голосованию записками на вечернем собрании. При подсчёте голосов на записках оказалось, что большинство, но не абсолютное (207 из 526) получил прот.Налимов,[19] затем 187 голосов получил архиепископ Сергий, епископы Евгений и Андрей получили менее ста голосов каждый. Эта баллотировка, впрочем не обязательная для избрания, показала, что симпатии собрания в значительной степени склоняются в пользу прот.Налимова. 9 августа состоялось торжественное избрание епископа в кафедральном Успенском соборе».

Далее очевидец событий описывает процедуру избрания, за правильностью которой тщательно наблюдал Архиеп.Тихон. Но Св.Тихон не мог знать, что за ночь, прошедшую с момента предварительного подсчёта голосов, обновленческие силы перегруппировались и сплотились вокруг архиеп.Сергия.

«Избиратели вызывались по списку; подходя к урне, они предъявляли свои делегатские билеты и опускали бюллетень. Благодаря этим мерам подача избирательных бюллетеней происходила в полном порядке.

Подсчёт поданных записок производился комиссией под непосредственным наблюдением архиепископа Тихона. Имена кандидатов, названных в записках, громко выкликались и избиратели с живым интересом следили за течением голосования. К концу подсчёта записок выяснилось, что большинство голосов высказывается за архиепископа Сергия. Очевидно, за ночь настроение части избирателей изменилось; кандидатура епископа Андрея была снята и выставлявшие его кандидатуру накануне перешли на сторону архиепископа Сергия; на ту же сторону перешла и часть голосовавших накануне за епископа Евгения. Результаты голосования оказались следующие: архиепископ Сергий получил абсолютное большинство голосов (307), протоиерей Налимов — 204, епископ Евгений — 27».

Так архиеп.Сергий Финляндский стал архиепископом Владимирским и Шуйским, за одну ночь сумев привлечь на свою сторону 120 человек. Отказ в его пользу Андрея Уфимского был не случаен Этот епископ, также настроенный антимонархически, был верным соратником архиеп.Сергия, и, не колеблясь, убедил своих сторонников голосовать за последнего. Вот что писал Еп.Андрей Уфимский о причинах февральской революции:

«Моё мнение таково: это случилось потому, что режим этот был в последнее время беспринципный, грешный, безнравственный. Самодержавие русских царей выродилось сначала в самовластие, а потом в ясное своевластие, превосходившее все вероятия...»

Обновленцы могли торжествовать. Верный им архиерей занял Владимирскую кафедру, трамплин к занятию кафедры Московской, а в перспективе и Патриаршей.

На открывшемся через несколько дней (15 августа 1917) Поместном Соборе Российской Православной Церкви, после долгих дебатов о целесообразности восстановления патриаршества, его кандидатура была выставлена при выборах Всероссийского Патриарха.

Но, по милости Божьей, обновленцы потерпели на Соборе сокрушительное поражение. Под гром орудий и пулемётный лай начавшегося 25 октября 1917 большевистского переворота, Главой Церкви был избран Св.Тихон (Белавин).

Потерпев поражение при выборах Патриарха (получил всего 5 голосов), ставший к тому времени митрополитом, Сергий (Страгородский) на время как бы ушёл в тень. Благодаря активности верных Православию людей, ставка разрушителей Церкви на Собор 1917 оказалась неудачной. Его не удалось превратить в собор обновленческий. В.Н.Львов был удалён с Собора, а вслед за ним ушли и многие сторонники обновления церковной жизни в духе протестантизма — «кальвинизма», по памятным нам словам Еп.Гермогена.

Но после захвата власти большевиками обновленческие силы получили в их лице сильного помощника. Они создали единый фронт социальной и духовной революции, в котором обновленцам отводилась важная роль разрушителей Православия.

Голод, разруха, гражданская война и шаткие позиции самих большевиков, на многих фронтах часто терпящих поражения и умевших добиваться побед благодаря своему исключительному коварству и жестокости — всё это, на некоторое время, оттеснило как бы на второй план подготовку переворота в религиозной жизни русских людей.

5. НА ПУТИ К ДОЛГОЖДАННОЙ ЦЕЛИ

После окончания гражданской войны и повсеместного утверждения советской власти обновленцы поднимают голову. Они и до этого не прекращали своих попыток разложить Церковь изнутри. Но теперь на их стороне была вся мощь советского государства с зоркими ВЧК-ГПУ-НКВД.

Коммунистам и их духовным помощникам — обновленцам хотелось покончить с Православием сразу же после захвата власти. Этому способствовал весь комплекс проводимых большевиками мероприятий: геноцид русского народа, упразднение сословий и физическое уничтожение их представителей: дворянства, купечества, духовенства, квалифицированных рабочих, презрительно называвшихся «рабочей аристократией», способных вести самостоятельное хозяйство крестьян; реформа календаря, правил правописания; отделение Церкви от государства и школы от Церкви, отмена пенсий и прав наследования, изъятие у населения всех денежных сбережений, хранившихся на банковских и прочих счетах. Искусственно создаваемый голод давал в руки врага Православия дополнительные поводы для гонений.

Но народ, в массе своей, всё ещё оставался верен Православию. Патр.Тихон решительно правил церковным кораблем, обличая безбожников и их злодеяния.

«Опомнитесь безумцы, — писал он 19 января 1918, — прекратите ваши кровавые расправы. Ведь то, что творите вы, не только жестокое дело: это — поистине дело сатанинское, за которое подлежите вы огню геенскому в жизни будущей — загробной и страшному проклятию потомства в жизни настоящей — земной».

Св.Патриарх Тихон отчётливо понимал, что Церкви противостоит сплочённая, хорошо организованная армия сатанистов. И поэтому, провозгласив им анафему, он добавил: «Заклинаем и всех вас, верных чад Православной Церкви Христовой, не вступать с таковыми извергами рода человеческого в какое-либо общение: Измите злаго от вас самех (1 Кор.5:13).

Действительно Православию противостояла подлинная антицерковь. Присмотримся к этой организации (коммунистической партии и её разветвлениям) внимательней.

Во главе её стоит выборный антипатриарх — Генеральный Секретарь или Председатель, вокруг которого сплачивается антисинод — Политбюро. На местах — антиепархиях, хозяйничают антиепископы — секретари обкомов. Во всех организациях существуют свои антиприходы — партячейки. На партсобраниях тоже поют, но не псалмы и молитвы, а гимн сатанистов «Интернационал» — «Вставай, проклятьем заклеймённый...» С партсобраний, так же как и из Церкви, нельзя уходить не дождавшись отпуста: председатель собрания в конце объявляет его закрытым и только после него участники могут расходиться. Докладчики на партсобраниях чаще всего выступают с возвышения — трибуны, этакой замены церковного амвона.

Если при крещении человек трижды отрекается от сатаны, то при вступлении в компартию он должен отречься от Бога. Отрицание веры в Бога записано в Уставе КПСС. Устав обязывает коммуниста «вести решительную борьбу с религиозными предрассудками и другими пережитками прошлого».

В прежние времена христиане устанавливали испытательный срок для лиц, желающих стать членами Церкви. Их называли оглашенными, так как священник «оглашал» (объяснял) им Закон Божий, подготавливал их к принятию Таинства Крещения. Во время Богослужения провозглашалось (и провозглашается по сей день) оглашении, изыдите! — и они должны были покинуть церковное собрание. Коммунисты и в этом повторили христиан, введя кандидатский стаж и проверяя знание основ коммунистической идеологии и истории партии на собеседованиях с парткомиссиями из ветеранов партии. Часто, во время партсобрания, председатель предлагал кандидатам в члены партии покинуть зал, так как сообщаемые сведения (например, «секретные», «закрытые» письма ЦК КПСС или обкомов партии — своего рода «таинства» безбожников) не полагались для их ушей.

По церковным правилам, верующий, не посещающий без уважительных причин службы более трёх недель (80-е Правило 6-го Константинопольского Собора), считался вышедшим из церковного общения. Коммунист, без уважительных причин пропускающий партсобрания, рисковал быть исключённым из партии.

Еретик изгонялся из Церкви. Нарушитель партийных норм, а тем более дерзнувший сказать что-либо против марксистско-ленинской (материалистической) идеологии, исключался из партии.

Верующие почитают мощи святых. Безбожники — набальзамированные тела своих вождей.

Рассматриваемая нами аналогия примечательна ещё и тем, что антицерковь коммунизма, также как и христианская церковь, пережила расколы. В те годы, когда большевики боролись с Православием, насаждая в нём раскол, само их единство также подверглось смятению. Появились всякие «оппозиции», которые были безжалостно уничтожены.

В Христианской Церкви обязательным атрибутом были и остаются иконы с изображениями Спасителя, Богородицы, Святых подвижников и мучеников. В период владычества коммунистической идеологии портреты вождей и «героев» комдвижения вывешивались везде, где это было возможно: на улицах, в школах, кабинетах начальников, заводских цехах и, конечно же, в помещениях для партсобраний и партсъездов. По примеру сатанинских шабашей многие их мероприятия так и назывались «слётами».

В первые годы советской власти вместо крестин устраивали «октябрины»: стелили на стол красную скатерть и на неё клали младенца, «посвящая» его делу коммунизма. Даже разделение Библии на Ветхий и Новый Заветы нашло аналогию в единстве и преемственности марксизма и ленинизма.

Вместо культа Божества стал насаждаться «культ личности». Перед портретами вождей юные коммунисты (пионеры) давали присягу в верности идеалам коммунизма.

Подобно тому, как христианские подвижники стремились и стремятся в Иерусалим и другие святые места, коммунистические поклонники тащатся к мавзолеям своих кумиров.

Христианские храмы, при всех отличиях, имеют много общего в особенностях своего размещения (алтарь ориентирован на Восток) и архитектуры. Пантеоны коммунизма также имеют свою преемственность. Например, Мавзолей Ленина в Москве скопирован с алтаря сатаны в Пергаме и ориентирован на Запад.

Христиане всюду старались разрушать эти нечестивые капища, всегда бывшие вместилищами разврата. Коммунисты с дьявольской злобой разрушали и разрушают христианские храмы, применяли и применяют чудовищную жестокость при убиении верующих в Бога людей.

Крест является христианским символом. Пятиконечная звезда (пентаграмма), символическое значение которой не объяснено ни одним советским словарём, включая Большую Советскую Энциклопедию, является откровенным символом сатанизма — с древнейших времён используется в магических ритуалах. Именно этот символ носит на своей груди верховный жрец церкви сатаны в Америке — Лавей. Пентаграмма блестит позолотой и на написанной этим последним «сатанинской библии» — полной противоположности Библии христианской.

Мы рассмотрели лишь внешние признаки заимствований безбожниками церковной организации, но глубинные заимствования и извращения страшны ещё более.

Само слово «коммунизм» произошло от латинского слова commune — община, означающее собрание людей имеющих общее имущество и совместно ведущих хозяйство. Именно такими общинами жили первые христиане. Окружённые со всех сторон язычниками, последователи Христа могли лишь сообща устоять против диавольских козней и гонений.

«Деяния апостолов» рассказывают нам именно об общности имущества, которое вступающие в общину полагали к ногам апостолов (Деян.4:35). Всё это имело целью не материальное стяжание, а устранение верующих от мирских попечений. Церковные службы совершались ежедневно, и материальные заботы были с ними несовместимы. Суровое наказание супругов, утаивших часть полученных от продажи земли денег (Деян.5:1-11) было вызвано, прежде всего, тем, что материальный расчёт эти люди поставили выше духовного единства, служения Богу, ради которого только и созидалась Церковная община. Гнев Божий на них пролился столь быстро, а наказание было так страшно, что и вся Церковь, по словам апостола, пришла в великий страх (Деян.5:11). Здесь мы видим, что попытки ввести в жизнь общины христиан преимущество материальных интересов, эти явные козни диавольские, во времена апостолов закончились поражением отступников. Но позднее такие попытки были повторены и даже нашли своих теоретиков. Безбожная коммуна большевиков, вытеснившая само понятие о Боге, это результат материального развращения людей.

Позаимствовав у христиан понятие общности имуществ, безбожники сделали его важнейшим принципом своей деятельности. Но в отличие от христиан, которые добровольно отдавали своё имущество ради церковной пользы, безбожники поставили вопрос об отнятии собственности насильственным путём; не препятствуя, конечно, добровольной отдаче.

Появилась теория классовой борьбы, которая стремилась доказать закономерность и законность свержения монархической власти и тотального грабежа имущих слоёв населения. Таким образом, всякий, кто подменял в своей душе духовное начало материальным, неизбежно вставал на путь признания законности социальной революции.

Именно такая перемена произошла некогда, по моему мнению, в душе Сергия (Страгородского) и именно в этом он оказался на одной стезе с Иудой Искариотом, в котором материальное начало победило духовное. Тридцать сребреников, полученныx им за предательство Господа, символизировали не только гнусность самого факта измены Учителю, но показывали и причину — грех сребролюбия, дух материализма, столь присущий безбожникам по сей день.

В этой связи, вероятно, не случайной была пропажа денег из Духовной Академии, в которой обвиняли архиеп.Сергия, и которая прошла для него безнаказанно благодаря митр.Антонию Вадковскому.

Дух материализма и есть та тьма, которая изображает себя светом. Именно об этом типе людей говорится в Священном Писании: «Слухом услышите — и не уразумеете, и очами смотреть будете — и не увидите. Ибо огрубело сердце народа сего, и ушами с трудом слышат, и очи свои сомкнули, да не узрят очами, и не услышат ушами, и не уразумеют сердцем, и не обратятся, чтобы Я исцелил их (Ис.6:9-10).

Да, рассматриваемый нами тип человека — это человек последних времён, человек АПОСТАСИИ — всеобщего отступничества от Бога и его Церкви. Такие люди, несущие в себе этот материалистический, отступнический дух, ярким выразителем которого был Сергий Страгородский, являются подлинными апостатами.

Их имена суть многи,
Мой ангел серебристый,
Они ж и демагоги,
Они ж и анархисты.[20]

6. ОТ УТОПИИ К ЛЖЕНАУКЕ: ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ ОБНОВЛЕНЧЕСТВА

Для того чтобы глубже понять сатанинскую природу материализма и до конца осознать, с кем призывал делить радости и горе митр.Сергий, нам необходимо ещё раз углубиться в историю.

В наши дни почему-то оказался забытым один из источников марксизма — утопический социализм. Его преподносят нам как несбыточные фантазии мыслителей прошлого. Умалчивается, что это были лжеучения еретиков. Социализм выдвигался ими как новое, улучшенное христианское учение. В 1825 выходит «Новое христианство» Анри де Сен-Симона. В этой работе Сен-Симон отстаивает те же идеи, которые некогда выдвигали анабаптисты. Он писал: «Государи! Внемлите гласу Бога, говорящему вам моими устами: станьте вновь добрыми христианами, перестаньте считать наёмные армии, дворянство, еретическое духовенство и нечестивых судей своей главной опорой». Далее следовал призыв помогать бедным. Обновление, преобразование христианства поставлено тут во главу угла.

Работа Сен-Симона «Новое христианство» написана как разговор между консерватором и новатором:

Новатор: Господь сказал: «Люди должны относиться друг к другу как братья». Этот высший принцип содержит в себе всё, что есть божественного в христианской религии.

Консерватор: Как? Вы сводите к одному едннственному принципу всё, что есть божественного в христианстве!

Новатор: Господь, несомненно, всё свёл к одному принципу; из этого принципа Он, несомненно, всё и вывел. Новое христианство... эта обновлённая религия призвана создать для всех народов состояние вечного мира.

Если бы не знать автора, то можно было бы подумать, что это слова Антонина Грановского или кого-нибудь из современных экуменистов: «Новое христианство имеет свой культ и своё духовенство. Поведение первоначальных христиан должно быть образцом для проповедников нового христианства. Единственное средство его распространения — убеждение».

Как мы уже видели, обновленцы ХХ века почти буквально применили эту «утопию» на практике, создав своё духовенство, как они утверждали «по образцу первых христианских общин», которые в действительности не имели с первыми общинами ничего общего, кроме названия.

Это явно еретическое учение было творчески переработано коммунистами и использовано ими для разложения и ликвидации Православия — «Слабая сторона» этого лжеучения (с точки зрения коммунистов) — отрицание классовой борьбы — была заменена пропагандой классовой ненависти. Средством убеждения стал расстрел.

Другой социалист-утопист Шарль Фурье, увлечение которым привело к позорному столбу молодого Ф.Достоевского, тоже нападал на власть и христианскую мораль. «Мораль! — восклицает он с негодованием. — Какие грустные мысли порождает это слово! В конечном счёте, мораль — это довольно нудные бредни, служащие для развлечения бездельников, когда она приспособляется к обстоятельствам». И ад, по его мнению, полезен тем, что приучает людей «к страху, который является стержнем нравов строя цивилизации; в этом смысле, кажется мне, хорошо сделали, придумав ад...»

Воспев страх как стержень морали, Фурье заключает в одной из работ: «Цель моя — не улучшить строй цивилизации, а уничтожить его и вызвать желание изобрести лучший социальный механизм, доказывая, что порядок цивилизации нелеп в частях, как и в целом».

Мы уже не удивляемся, увидев и у него, у этого разрушителя морали и поклонника ада, введённое в распорядок дня членов фаланстера (коммуны) «богослужение», на которое отводится всего полчаса.

Отвергая авторитет Библии, Фурье считал, что мир «создавался путём ряда божественных творческих актов. Первый акт творения был «опытным», без человека, который был создан лишь в пору второго и третьего актов.

Хотя эпиграфом к своей работе Фурье взял слова «это слепцы — ведущие слепцов», но сам он смотрит и не видит. Не отрицая существования Бога, он не видит Истины, заключённой в Христианстве, не знает Закона Божьего, предлагает искать Его, и, как образец, даёт свою концепцию общественного устройства.

Предложив миру свою теорию, Фурье понимает, что для его коммуны нужны особые священники, живущие в коммуне и не обременяющие себя лишь богослужебными занятиями (сеансами). Фурье за разнообразие.

«Подлинная ассоциация, — пишет он, — будет религиозной по страсти и, по убеждению в высокой мудрости Бога, благодеяния которого она будет пожинать каждое мгновение. Общественное богослужение будет для неё потребностью; самый незначительный викарий будет тут наслаждаться нынешней долей епископов, и во Франции придётся создать путём ускоренного рукоположения по меньшей мере, тридцать тысяч священников, чтобы каждая фаланга имела их в числе, достаточном для посменного отправления служб без каждодневной подчинённости их своим обязанностям».

Новый тип священнослужителя, предлагаемый Фурье, казался многим людям, жившим в ХІХ веке, подлинным бредом умалишенного. Но прошли годы, и об этом типе всерьёз заговорили солидные на вид люди.

«Искренне верующего для партии легче сделать верующим также и в коммунизм. И тут перед нами встаёт задача: воспитание нового типа священника. Подбор и постановка священников — дело партии!» — со знанием дела говорил в 1988 К.С.Харчев, председатель Совета по делам религий СССР.

Задумавшись в своё время над необходимостью создания новой плеяды священнослужителей, Фурье понимал, что такие наспех рукоположенные священники должны признавать, как нечто богоданное, и саму коммуну Фурье.

Он ничего не говорит об их судьбе в случае отказа служить в сообществе, где признанным разрядом являются так называемые галантки — женщины лёгкого поведения и подобные им — галанты, где получасовой сеанс богослужения проводится между сеансом в группе огородничества (на это выделяется целый час) и сеансом по фазаньему двору (тоже в течение часа).

И это еретическое учение легло, по Ленину, в багаж «всего лучшего, что выработало человечество» и без овладения чем нельзя было стать коммунистом.

Другой утопист, Роберт Оуэн (1771-1858) писал: «Заблуждения создавшие духовенство и заблуждения созданные этим духовенством при длительном его господстве с введенными им таинственностью, лживостью и всякого рода нелепостями, сделали человеческую породу такой искусственной и неразумной, что люди теперь не верят в возможность стать правдивыми, добродетельными и счастливыми». Далее он обвиняет духовенство во всех грехах мира.

В отличие от других утопистов, выдумывавших еретические лжеучения, Оуэн — атеист. В его коммуне, которую он попытался создать на практике, религия была исключена. За это его не любил Фурье, т.к. считал, что атеистическая коммуна дискредитирует идею социализма.

Поэкспериментировав со своими рабочими в г.Нью-Ленарке (Англия), Оуэн едет в Америку, где в штате Индиана создаёт свою коммуну. Она называлась «Новая Гармония» и просуществовала с 1825 по 1829. Но к 1829 «Новая Гармония» развалилась. Людей, имеющих материалистическое мировоззрение и стремящихся ко всем благам мира сего, трудно было заставить отказаться от этих благ в окружении процветающих американцев. Слишком быстро обнаружился принудительный, подневольный характер созидаемого общества.

Распад оуэновской коммуны показывает, что любое общественное построение, созидаемое в обход идеи Творца, обречено на вырождение и гибель.

«Мы стоим на плечах Сен-Симона, Фурье и Оуэна», — писал Маркс в одной из своих работ. В статье «Три источника и три составные части марксизма» Ленин выделил лживые труды утопистов в качестве теоретических источников марксизма. Он умолчал лишь о том, что эти «источники» вошли в практику и тактику войны богоборцев с Православием.

Таким образом, марксизм-ленинизм и выросшая в основе этих идей компартия — движение не только богоборческое, но и изначально еретическое. Начав с попыток «исправления» и «обновления» христианства, коммунисты пришли в своих философских воззрениях до самого настоящего сатанизма — использовав лжеучение манихеев, призывавших некогда поклоняться сатане, равному, по их мнению, с Богом и вечно враждующим с Ним. Закон единства и борьбы противоположностей — является главным законом марксистской диалектики. А потому борьба с Богом ставится этой диалектикой во главу угла.

И если церковные каноны запрещают верующему в Бога общаться с еретиками, то что же можно сказать о сообщающемся с сатанистами, приемлющем их обновленческие воззрения, их безбожные идеи. Но именно с этими последними столь дружен был митр.Сергий Страгородский.

7. НА КРАЮ ПРОПАСТИ (ПЕРЕД ПОДПИСАНИЕМ ДЕКЛАРАЦИИ 1927)

Компартия являет собой орден сатанистов, о тайных замыслах верхов которого почти ничего не знают рядовые члены, используемые как слепые орудия в целях богоборчества.

Обновленческое движение, стремящееся разложить Церковь изнутри, есть ударная сила революции в духовной сфере. Это подтвердил Л.Троцкий в одном из своих секретных писем членам Политбюро ЦК РКП(б) 15.05.1922 по поводу воззвания обновленцев во главе с Еп.Антонином Грановским:

«Редакции “Правды” и “Известий” не отдают себе достаточного отчета в огромной исторической важности того, что происходит в церкви и вокруг неё. Только путём величайших нажимов удаётся получить статью по этому вопросу. Затем всё входит в колею. Мельчайшая генуэзская дребедень занимает целые страницы, в то время как глубочайшей духовной революции в русском народе (или, вернее, подготовке этой глубочайшей революции) отводятся задворки газет». На этом письме Ленин приписал своей рукой: «Верно! 1000 раз верно. Долой дребедень!»

Как видим, поддержка обновленцев ставилась Лениным и Троцким в прямую связь с «духовной революцией» в среде Православных русских людей и Св.Патриарх Тихон не случайно назвал это дело — сатанинским.

Но среди отошедших на сторону врага рода человеческого священнослужителей нашлись такие, которые, попирая все нормы морали, назвали захват церковной власти обновленцами (совершенный ими в 1922) вполне законным и каноничным.

Одним из церковных иерархов, вошедших в состав обновленческого Высшего Церковного Управления, созданного с помощью ВЧК, после ареста Св.Патриарха Тихона, был столь долго нами изучаемый митр.Сергий Страгородский. Он принял живое участие в проведении «глубочайшей духовной революции в русском народе» на стороне гонителей Церкви, на стороне одетых в рясы носителей одного из источников марксизма (подлинной глубины сатанинской).

Современные описатели жизни митр.Сергия часто говорят, что он «временно» примкнул к обновленцам, а потом покаялся. Но мы уже видели, что это «примыкание» состоялось задолго до 1917. Нет, это было убеждение и образ мыслей, наиболее полно раскрывшийся в пучине злодеяний революции.

Захватив власть в Православной Церкви, обновленцы сразу же принялись за дело развала Православия в России. Вот что читаем мы в № 2-3 журнала «Соборный разум» от 13/26 ноября 1922: «С 29 октября по 3 ноября в Троицком подворье, под председательством митрополита Антонина, при участии митрополита Сергия Владимирского (Страгородского — А.П.) состоялся ряд заседаний так называемого пленума ВЦУ. Приняты положения о борьбе с последствиями голода, о праздновании дня пятилетия Октябрьской революции, о борьбе с церковной (приходской и епархиальной) контрреволюцией, принято также постановление по поводу Карловицкого Заграничного собора...»

Все эти положения дышали лютой ненавистью ко всем несогласным с политикой большевиков. И в то же время предатели Церкви выражали крайнюю любовь к самим большевикам, принимая решение «О праздновании дня пятилетия Октябрьской революции», торжественное богослужение (благодарственный молебен) по поводу которого должно было состояться в захваченном обновленцами Храме Христа Спасителя. Тяжело читать о полицейских требованиях к верующим о составлении «анкет», подтверждающих «признание справедливости социальной Российской революции и законности созданной ею Рабоче-Крестьянской власти».

Что же должна была праздновать безбожная клика в союзе с обновленцами? О каких успехах можем прочитать мы в прессе тех лет?

Читаем «Известия» (№ 83/1522 от 13.04.1922, с.2, статью «Церковные ценности голодающим. Глас народа»): «Уполномоченные крестьяне Самарской губернии Кобельницкой волости прислали на имя тов.Ленина следующее письмо: «Едят у нас почти исключительно древесную кору, потому что скот и всякие суррогаты давно уже съедены. Нет уже ни кошек, ни собак. Смертность от голода дошла до крайних пределов. Кто не умер, тот лежит или ходит с опухшими ногами, руками. На улицах раздирающие крики матерей. Уже не говорят, а глазами молят о куске суррогатного хлеба... Наши улицы стали улицами безумного ужаса. Детей боимся выпускать: много пропадает детей безвозвратно... Сумерки, вечера, ночи — сплошное мучение. В 6 часов вечера люди боятся ходить по тротуарам, а стараются идти по середине дороги: на идущих по тротуарам через заборы накидываются арканы и... Человек охотится за человеком. Человек боится человека как страшного зверя».

«Саратовские газеты, — дополняет автор статьи, — сообщают, что голодные тифозные больные в бреду сгребают с себя горстями вшей и с жадностью их едят».

Вот сообщение из села Средне-Погромного Ленинского уезда: «Продовольствия нет, фуражу нет. Съели всё. Едим дубовую кору, траву колючку. Только от этого по селу все пухнут... Много помирают... едят старые кожи, овчины, падаль. Сушат репьё, толкут и пекут, но хлеб из репья ужасно вредный: появляется кровавая рвота и умирают».

Из Царицына сообщают: «На улицах и вокзалах голодные люди открыто ловят собак и кошек на варево... Дожидающиеся на вокзалах транзитные пассажиры питаются грязью, собираемой с вокзального пола...»

А вот сообщение из Прикумского уезда (статья «Голод на Тереке»): «Обессилевшее от голода крестьянство и казачество пасётся стадом по степи, ест мак... В некоторых местах Помголы, за отсутствием надлежащих продуктов питания, начали выдавать тот сорт жмыха, который обычно шёл для топлива». Но автор статьи недоволен поведением голодающих. Они должны были сдать в своей Терской губернии три миллиона рублей «голодного налога», а сдали всего лишь семь тысяч рублей, да еще девальвировавшимися «знаками выпусков предыдущих лет».

Взимание голодного налога с голодающих в одной из статей «Известий» было объяснено откровенно: «помощь голодающим — есть не что иное, как самопомощь».

А как обстояло дело в хлебной житнице России — Украине, куда бросились голодающие со всей страны? Статья «Голод на Украине и борьба с ним» публикует жуткие цифры: «На 1 мая (1922 — А.П.) всего числилось на... Украине 3.793.481 человек голодающих, из них 1.940.000 детей до 16-летнего возраста. К концу мая, по неполным сведениям, количество голодающих по всей Украине доходило уже до 4.218.270 чел. Таким образом, при общем количестве населения в голодающих губерниях 9.669.300 чел, голодает свыше 40 процентов всего населения этих губерний».

Голод охватил всю страну — от Украины до Сибири, от Вологды до Чечни. Обезумевшие от голода люди доходят до людоедства. В одной только Самарской губернии Губюстом рассматривалось в 1922 200 дел, связанных с поеданием трупов и убийством живых людей для тех же целей.

Кроме голода, людей косят эпидемии сибирской язвы (Воронеж), холеры (Воронеж, Тамбов, Орёл, Донская обл.). И все эти ужасы происходили в то время, когда в Россию со всего мира спешила финансовая и продовольственная помощь, когда всё население страны обиралось под видом помощи голодающим. Но до голодающих продовольствие не доходило.

Так чему же радовался вместе со своими друзьями коммунистами митр.Сергий? За что возносился благодарственный молебен в Храме Христа Спасителя?

Ответ очевиден. Он заключается в самом названии торжества — пятилетний срок нахождения безбожников у власти, пятилетка беспредельного грабежа и геноцида жителей страны и, прежде всего, русского народа. По самым скромным подсчетам, «из-за советской власти население России уменьшилось на... 67.558.000» человек. По другим подсчётам эта цифра превышает сто миллионов человек.

Но ни геноцид, ни гонения на Церковь, прикрываемые разными предлогами (один из них — помощь голодающим, обернувшаяся ограблением и самих голодающих, ибо и у них отбирались церковные ценности) — ничто не смогло привлечь истинно верующих в лоно обновленческой церкви лукавнующих.

Так же как и «Новая Гармония» Оуэна, движение это не получило широкой поддержки в среде верующих.

После освобождения из заключения Св.Патриарха Тихона, развернувшего с врагами Церкви упорную борьбу, предав их анафеме, обновленческое движение идёт на убыль. Их храмы пустеют. Многие предатели Православия раскаиваются и возвращаются в лоно Матери-Церкви. Попадает под анафему и митр.Сергий. Для него это означало конец столь блестяще возвысившейся карьеры. Он подлежал извержению из сана. Но этого не произошло. Он принёс формальное покаяние.

«Лишённый моментом покаяния и архиерейской мантии, и клобука, и панагии, и креста стоит на амвоне митрополит Владимирский и Шуйский Сергий... по примеру которого сотни епископов и священников признали обновленцев... Постепенно ему вручаются из рук Святейшего панагия с крестом, белый клобук, мантия и посох. Патриарх... взял раскаявшегося за бороду и, покачав головой, сказал: «И ты, старый, от меня откололся». Тут оба старика не выдержали, заплакали и обнялись», — умилённо повествует автор биографии Св.Тихона, не понимая сколь разнились эти слёзы. Для одного — слёзы пережитого горя, для другого — слёзы от очередного поражения. «Митрополит Сергий соучаствует в сослужении с Патриархом Тихоном за Божественной литургией».

Строго говоря, церковные правила не позволяют покаявшимся еретикам сразу же по факту покаяния приступать к священнослужению. Им устанавливалась длительная епитимья. Тем более это должно было касаться отрекшегося от патриарха, и не только отрекшегося, но покусившегося совместно с прочими похитить у него власть. Его вина усугублялась ещё и тем, что он вошёл в союз с богоборцами, встал на сторону гонителей Церкви и непосредственно участвовал в гонениях, принуждая верующих под страхом смерти и ареста признавать «законность» большевистского переворота, отдавая на расправу чекистам непокорных.

Правило 15-е Двукратного Константинопольского Собора повелевает извергать таковых из сана: «Аще который пресвитер, или епископ, или митрополит, дерзнет отступити от общения со своим патриархом, и не будет возносить имя его по определенному и установленному чину, в божественном тайнодействии, но прежде соборного оглашения и совершенного осуждения его, учинит раскол: таковому святый собор определил быти совершенно чужду всякого священства, аще токмо обличен будет в сем беззаконии...»

Столь быстрое восстановление митр.Сергия в правах священства можно объяснить исключительно теми сложными обстоятельствами, в которых находился Св.Патриарх Тихон и его личными соображениями, его милостью к падшим. Незадолго перед этими событиями митр.Сергию пришлось на себе испытать звериные нравы своих покровителей — большевиков, упрятавших и его в тюрьму. Патриарх, зная по себе, что такое большевистская тюрьма, мог проявить к нему естественное сострадание, прощая немощи человеческие и уповая на искренность покаяния. Пройдёт совсем немного времени, и весь мир узнает, что покаяние это было неискренним, и прав был последний Оптинский старец Нектарий, сказавший, узнав о покаянии Страгородского: «Да, покаялся, но яд в нём сидит».

Неудача обновленцев, завершившаяся притворным покаянием митр.Сергия, заставила врагов Православия изменить тактику. Они решили узурпировать церковную власть иным путём — не отделяясь явно от православных, а, влившись в их ряды, постепенно провести в Православной Церкви свои обновленческие реформы, разрушая Православие изнутри. Но для этого им необходимо было устранить Св.Патриарха Тихона.

И вот, 25 мая 1925 Патриарх отходит ко Господу. «Легко понять,— пишет Еп.Григорий (Граббе), — что смерть Патриарха была нужна советам, поскольку Тучкову не удалось образовать под его возглавленном церковного управления, в котором наравне с православными были бы и обновленцы, как это удалось ему при Патриархе Сергии. Само собой разумеется, что всё это покрыто тайной, однако у Левитина и Шаврова есть одно важное свидетельство:

«Покойный настоятель храма Ильи Пророка в Обыденном переулке в Москве о.Александр Толгский, умерший в 1962 году, говорил одному из авторов: «После признаний, сделанных мне во время исповеди одного из врачей больницы Бакунина, у меня нет ни малейших сомнений в том, что Патриарх Тихон был отравлен».

Путь ставленникам коммунистов был расчищен, и ОГПУ в лице Тучкова приступило к осуществлению «глубочайшей духовной революции в русском народе». На повестке дня стояла задача создания такой церкви, которая по видимости была бы Православной, а по сути — обновленческой и покорно идущей по пути самоуничтожения. Для осуществления такой задачи был необходим человек всецело преданный советской власти.

Таким человеком и был митр.Сергий Страгородский. Но, видимо, и в его личности были какие-то черты неугодные большевикам. Для окончательной ломки этой личности и полного подчинения программе безбожников его опять арестовывают в декабре 1926 и держат тюрьме до 30 марта 1927.

И не свидетельствуют ли приводимые ниже слова из «Проекта Декларации» о том, что уже тогда готовился ему дальновидными хозяевами «венец мученика», чтобы поднять его пошатнувшийся после обновленческого раскола авторитет в глазах верующих?

«Отнюдь не обещая примирить непримиримое и подкрасить нашу веру под коммунизм и религиозно оставаясь такими, как мы есть, староцерковниками, или, как нас величают, тихоновцами, прогресс церковный мы видим не в приспособляемости Церкви к «современным требованиям», не в урезке её идеала и не в изменении её учения и канонов, а в том, чтобы при современных условиях церковной жизни, в современной обстановке суметь зажечь и поддержать в сердцах нашей паствы весь прежний огонь ревности о Боге и научить пасомых в самом зените материального прогресса находить подлинный смысл своей жизни всё-таки за гробом, а не здесь».

Нет, такая Декларация не нужна была большевикам. Даже к заграничному духовенству Проект проявляет мягкость:

«Обрушиваться на заграничное духовенство за его неверность Советскому Союзу какими-нибудь церковными наказаниями было бы ни с чем несообразно и давало бы только лишний повод говорить о принуждении нас к тому советской властью. Но выразить наш полный разрыв с таким политиканствующим духовенством и тем оградить себя на будущее время от ответственности за его политиканство и желательно и вполне возможно».

В целом же проект Декларации уже был по сути своей документом предательским, отрекающимся от гонимой Российской Православной Церкви. Но для публикации, конечно, такой проект не годился. Нужна была полная подчинённость и покорность верующих людей. Нужна была такая обновлённая церковь, в которой сохранялась бы только видимость церкви.

«Смысл будущей реформации в полном освобождении от церковности. И только такое движение может рассчитывать в наши дни на название подлинного религиозного обновленчества», — писал в 1922 Марк Криницкий в статье «Агония церковной контрреволюции. В.И.Белавин (Патриарх Тихон) (политический некролог)».

По освобождении из тюрьмы митр.Сергий «работает» над новым текстом Декларации, которому суждено было стать одним из позорнейших документов в истории христианства. В нём он не только «обрушится» на зарубежное духовенство, но поставит перед смертельной опасностью и духовенство российское.[21] Отныне неприятие Декларации о лояльности будет означать враждебность советской власти, караемую со всей строгостью советских законов. Тысячи священнослужителей и мирян наполнят тюрьмы ГУЛАГа, тысячи примут мученическую кончину.

Объявив радости и успехи гонителей церкви радостями и успехами гонимых, восприняв как выстрел в себя гибель цареубийцы Войкова, в который уже раз митр.Сергий встанет на колени пред Ваалом

«Выразим всенародно нашу благодарность и Советскому правительству за такое внимание к духовным нуждам православного населения, а вместе с тем заверим Правительство, что мы не употребим во зло оказанного нам доверия», — воскликнет в своей Декларации митр.Сергий, вознеся страшную хулу на Церковь и отрекаясь от убиенных и гонимых безбожниками собратий по вере.

«С другой стороны, — пригрозит он непокорным, — наше постановление, может быть, заставит многих задуматься, не пора ли и им пересмотреть вопрос о своих отношениях к Советской власти, чтобы не порывать со своей родной Церковью и Родиной».

В скором времени митр.Сергий начнёт запрещать в священнослужении лиц, не желающих быть лояльными к власти безбожников, и не только в России, но и далеко за её пределами. Пройдётся по их адресам и ОГПУ.

Вероятно, читатель уже понял, что за человек основал Московскую Патриархию и стал впоследствии первым советским патриархом, сохранившим до самой своей кончины в 1944 преданность вскормившей его советской власти. Оправдывая эту власть, он объявлял на весь мир об отсутствии в СССР гонений на Церковь.

Может быть, апологеты Московской Патриархии смогут найти где-либо документы и факты, говорящие о каких-нибудь добрых сторонах его личности. Но это не изменит главного — не устранит сергианства — новой ереси ХХ века.

Начиная это исследование без всякой предвзятости, без желания «очернить» его имя, я пришёл к выводу, что исследую жизнь еретика, создавшего свою собственную церковь. 29 июля 1927 совершилось предательство, которое, так же как предательство Господа Иудой долго зрело, и наконец принесло свой зловещий плод.

Чем ближе был день подписания Декларации, тем большие бедствия обрушивались на многострадальную русскую землю. Гнев Божий явно разливался над территорией СССР. Огромные пространства страны поражены засухой. «Правда» сообщает о жаре на Украине: «Вследствие рекордной за десятилетие жары, доходящей до 48 градусов и месячного отсутствия дождей, озимая посевная кампания развивается замедленным темпом». В Туркмении жара доходит до 72 градусов по Цельсию. Отмечены случаи смерти от солнечных ударов. В Азербайджане засуха приводит к массовому падежу скота. Из-за сильной жары горят торфяные болота и леса в Ярославской, Вологодской областях. Вспыхивают лесные пожары в районе Мурманской железной дороги площадью в 150 га. Полыхают торфяные пожары в Ленинградской области, в районе Октябрьской железной дороги». И вдруг среди жары — ураганный ливень в Лукьянове (Нижегородская обл.): «Унесено водой 34 здания, 5 рабочих помещений, 11 грузовых построек, снесено 6 мостов. На площади в 20 вёрст залиты хлеба».

Сильные ливни обрушиваются на Закавказье. Ливни сопровождаются крупным градом, уничтожившим часть виноградников в Сигнахском уезде (Грузия). Мощный шторм бушует над Ленинградом. «Сильными волнами несколько судов было затоплено и выкинуто на берег. У Финляндского моста напором воды разорвало караван барж, следовавшей за буксиром. В окрестностях Ленинграда ураганом поломаны деревья; ветер свирепствовал несколько часов. «Необычайный подъём воды» наблюдается в Оби, затоплены луга и поля. Вода срывает плоты, лодки и пристани. В результате дождей происходит разлив рек на Северном Кавказе. В районе Армавира снесен большой мост. Над владивостокским округом бушует «ливень, по своей силе равный тайфуну... снесены постройки, мосты, заборы». В результате наводнения на Дальнем Востоке убытки превысили 7 миллионов рублей.

26 июня 1927 происходит землетрясение, сопровождавшееся сильным громом, на Командорских островах. 1 июля зарегистрировано новое землетрясение на юго-востоке СССР. Всё это, по мнению директора морской обсерватории Владимирского, «стоит в непосредственной связи с землетрясениями на юге СССР».

Что же случилось на юге? Внимай, читатель! «Известия» сообщают:

ЗЕМЛЕТРЯСЕНИЕ В КРЫМУ И НА УКРАИНЕ

26 июня 1927 г. в 1 час 20 минут в Крыму произошло землетрясение. Толчки продолжались до 5 часов дня. В отдельных местах сила землетрясения достигла 7 баллов. В Балаклаве, Форосе и Алупке образовались большие трещины в земле. Произошли обвалы скал в Ореанде и Кичмене. Западная сторона Ай-Петри опустилась. Грандиозные обвалы в районе Севастополя. В Одессе, Днепропетровске, Запорожье и Киеве ощущались подземные толчки. Землетрясение сопровождалось подземным гулом.

Продолжая описывать подробности землетрясения «Известия», сами того не ведая, открывают перед нами символическую связь событий «На горе Кастель близ Алушты обрушилась скала «Чёртов Палец». Обвалились скалы между Симеизом и Ласточкиным Гнездом, в том числе знаменитая скала «Монах».

А в это время другой монах, облеченный в сан митрополита, по указке дьявольских слуг, тоже приближался к своему падению. Символично и то, что «28 июня 1927 г. в Иерусалиме и во всей Палестине произошло сильнейшее землетрясение, совершенно разрушившее на Иордане древнейший храм Св.Пророка Иоанна Крестителя и другие греческие храмы. От этого землетрясения купол и стены Храма Воскресения дали такие трещины, что Богослужение в нём было прекращено», было много убитых и раненых.

Однако, не только Земля, но и само Небо ужасалось совершаемому предательству. Ровно за месяц до подписания митр.Сергием Декларации о лояльности к безбожникам, 29 июня 1927 над европейской частью СССР наблюдается солнечное затмение. Густое тёмное пятно закрыло солнце, которое «казалось тонким золотым серпом».

И услышал я голос с неба, говорящий мне, напиши: отныне блаженны мертвые, умирающие в Господе; ей, — говорит Дух, — они успокоятся от трудов своих, и дела их идут вслед за ними. И взглянул я, и вот светлое облако, а на облаке сидит подобный Сыну Человеческому: на голове его золотой венец и в руке его острый серп. И вышел другой ангел из храма и воскликнул громким голосом к сидящему на облаке: пусти серп Свой и пожни, потому что пришло время жатвы, ибо жатва на земле созрела. И поверг сидящий на облаке серп свой на землю, и земля была пожата (Откр.14:13-16).

Но ни катаклизмы, по масштабам превосходящие казни Египетские, ни грозные знамения с Неба, не остановили митр.Сергия. И 29 июля 1927 он подписывает Декларацию, вошедшую в историю как «декларация о лояльности»... лояльности к безбожникам и гонителям Православной Церкви.

И, как бы торжествуя над падшим митрополитом, возможно, в самый момент подписания Декларации, радиостанция имени Коминтерна в 8 часов 30 минут транслирует из «Аквариума» оперу Рубинштейна «Демон». В ней действует и погибает князь Синодал, в ней Демон просит к себе любви. Как будто к митр.Сергию обращает он слова:

О, верь мне: я один поныне
Тебя постиг и оценил:
Избрав тебя моей святыней,
Я власть у ног твоих сложил.

Твоей любви я жду как дара...

И действительно, новый вариант Декларации дышал любовью к безбожникам, предавая в их руки гонимых и терзаемых христиан.

По окончании трансляции «Демона» радио передало по всей стране «бой часов с Кремлевской башни» в 11 часов 55 минут, что как бы символизировало завершение предательского акта. Свершилось!

Судьба грядущего решалась,
Пред нею снова он стоял,
Но, Боже! — кто б его узнал?
Каким смотрел он злобным взглядом,
Как полон был смертельным ядом
Вражды, не знающей конца.
И веяло могильным хладом
От неподвижного лица.

И как бы апофеозом разыгравшейся трагедии видится мне извержение Везувия, случившееся 1 августа 1927. В этом подземном огне не угадывает ли твой взор, читатель, последний день советской Помпеи — созидаемой безбожниками лжецеркви, вместе с её мрачными и утопическими служителями и нерассуждающими почитателями?..

А. Паряев
6/19 августа 1997 г.

Примечания

  1. Православное сознание авторов, пишущих о митр.Сергии, не смеет признать его врагом Российской Православной Церкви, а объявляет то уклонившимся в обновленчество, а потом покаявшимся, то ошибающимся в способах спасения Церкви. «Не судите, да не судимы будете», — так обычно останавливают себя и других апологеты Моск.Патриархии. Помня эти слова ІІисания, мы сознаём, что окончательный приговор митр.Сергию находится всецело в руках Божиих. Но мы не должны останавливаться в познании Истины.
  2. Согласно словам приват-доцента Соколова в рецензии на эту работу, автор стоит на опасных позициях, увлекаясь анализом западных учений и мало рассматривая мнение православных авторов о спасении.
  3. Как видим, экуменизм Московского патриархата явился не на пустом месте.
  4. Автор биографии имеет в виду готовившийся обновленцами Поместный собор 1917, который впоследствии не оправдал их надежд.
  5. Об этом факте умалчивали советские историки. См. «Вече» № 4, Вторник, 3 января 1906.
  6. См. также: «Неизвестный Нилус» // «Православный Паломник», М., 1995, т.1, прим. на с.431: «По свидетельству обновленческого митрополита Вениамина (Муратовского): “Сочувствуя обновленческому движению в Церкви, Владыка Антоний с симпатией относился ко всем подчинённым пастырям, тяготевшим к обновлению ("тридцать два", свящ. Петров и др.), защитил бывшего ректора академии и студентов её, отслуживших панихиду по Шмидте, вступив в пререкания со всесильным тогда Победоносцевым и членами Синода, относившимися враждебно к тогдашнему революционному движению. Долго он защищал и своего либерального викария, преосвященного Антонина (отказавшегося упоминать имя Императора Николая II за богослужением — А.П.), подвергшись из-за него опале при Дворе.
  7. См.: Еп.Григорий (Граббе). Русская Церковь перед лицом господствующего зла. Типогр. Прп.Иова Почаевского. Свято-Троицкий м-рь. Джорданвилль. Нью-Йорк. 1991. С.5. См. также кн. Архиепископа Серафима (Соболева) «Новое учение о Софии Премудрости Божией (София. 1935. С.47-48), где писалось: «В учении того же о.Булгакова о Вознесении уничтожается Православный о сем догмат, который заменяется еретическим учением гностического характера о пребывании вознесшегося Господа одесную Отца не с человеческим прославленным телом, а лишь идеальным его образом — Софией (Ср. «Друг Жениха. прот. С.Булгаков, с.439-500). Здесь уничтожается Православное учение нашей Церкви о загробном блаженстве святых людей после Страшного Суда Христова с воскрешёнными и прославленными своими телами в Небесном царстве Святой Троицы, а также здесь искажается Православный взгляд на таинство Евхаристии. В этом хаосе с еретической настойчивостью, проводится как самая главная, болезненная мысль, что София — это «Всё» и «Всё» — это София, которая, на самом деле, есть ничто — нелепая, кощунственная фантазия древних гностиков, принявшая новую форму в учении о.о. Булгакова и Флоренского». Определением Архиерейского Собора Русской Православной Церкви Заграницей от 17/30 октября 1935 учение прот.С.Булгакова о Софии Премудрости Божией было признано еретическим. Не посмел назвать это учение другим словом и митр.Сергий (Страгородский). Указом № 93 от 24 августа 1935, учение о.Сергия Булгакова о Софии Премудрости Божией также названо еретическим.
  8. В тексте биографии слово «Государь» употреблялось с прописной буквы, чем выражалось отрицательное отношение автора к монархии и находившемуся уже в то время под арестом Государю Императору Николаю II.
  9. «Придёт время. и он потрясёт Церковь», — говорил об архиеп.Сергии Епископ Ижевский и Воткинский Виктор (Островидов), умученный в 1934. Ещё с 1911 он считал архиеп.Сергия заблуждающимся относительно Церкви и спасения в ней человека. — Цит. по кн.: Неизвестный Нилус. Т.2 , М., 1995, с.464.
  10. Кто же кроме департамента полиции мог распоряжаться судьбой политических преступников? Оказывается, они имели друзей среди иерархов Православной Церкви.
  11. В 60-е гг. ХХ в. взгляды Морозова попытались обосновать математики из МГУ — Фоменко и Постников. Особое заседание АН СССР было посвящено их подкопу под человеческую историю. Их взгляды были признаны ошибочными.
  12. Цит.: Дневники Императора Николая II. М., 1992, с.625. «Нужно моё отречение. Рузский передал этот разговор (с Родзянко — А.П.) в Ставку, а Алексеев всем главнокомандующим. К 2,5 ч пришли ответы от всех. Суть та, что во имя спасения России и удержания армии на фронте в спокойствии нужно решиться на этот шаг. Я согласился. Из ставки прислали проект Манифеста. Вечером из Петрограда прибыли Гучков и Шульгин, с которыми я переговорил и передал им подписанный и переделанный Манифест. В час ночи уехал из Пскова с тяжёлым чувством пережитого. Кругом измена и трусость, и обман».
  13. Здесь неточность: Николай Николаевич на коленях просил не об отречении, а о даровании Конституции, и это было в 1905. На наш взгляд, не согласись тогда с уговорами со стороны своих родственников и приближённых, Николай II не оказался бы теперь в таком униженном положении, ибо, по сути, ещё тогда он подписал своё отречение, и окончательное разрушение Российской империи началось с Манифеста 1905 года. — Прим.Ред.
  14. Слово «АПОСТАСИЯ» в переводе с греческого языка означает «отступничество» и в широком смысле выражает всю совокупность преступлений против Бога, человека и всего сущего, являясь синонимом царства антихриста на Земле.
  15. См.: О.Валаамова «Заговор против Истины», Владимир, 1997, с.4: «Летом 1917 года архиепископ Алексий Дородницын, будучи принужденным оставить Владимирскую кафедру, отправился из Владимира в Киев где, поселившись в Киево-Печерской Лавре, учинил раскол, объявив себя главою Украинской автокефальной церкви». Восстановив против законного митрополита Киевского Владимира духовенство, монахов и народ, он тем самым способствовал убиению священномученика Митрополита Владимира. Таким образом была ввержена в раскол Матерь городов русских, первая столица государства Российского — Киев и с нею весь Юг государства».
  16. Н.А.Морозов принял живое участие в создании Рыбинского водохранилища, затопившего плодороднейшие земли. Под воду ушёл и город Молога, где жили в начале ХХ века сёстры самого Морозова, и куда он поехал сразу же по выходу из Шлиссельбургской крепости. Но у революционера, по словам Ленина, нет Отечества, а потому и древний русский город есть лишь точка на географической карте. При осуществлении плана ГОЭЛРО под руководством Кржижановского и его последователей, в результате подъёма одной только Волги, было притоплено множество городов, посёлков, деревень. Людей выселяли из уютных жилищ в бараки, сопротивляющихся репрессировали.
  17. Симеон Страгородский (1725-1802) был сыном Царскосельского придворного священника и своей крёстной матерью имел Великую Княжну, впоследствии императрицу Елизавету Петровну. Этот факт, видимо, сильно способствовал его церковной карьере. В 1748 он был пострижен в монашество с именем Сергия (Страгородского). (См.: Малицкий Н.В. История Переславской епархии (1744-1788). Владимир на Клязьме. 1917, с.4). Здесь необходимо отметить, что выход книги Малицкого был приурочен к выборам на Владимирскую кафедру другого Сергия Страгородского в августе 1917. Малицкий был редактором »Владимирских Епархиальных Ведомостей», имел демократические убеждения и весьма сочувственно описывает деятельность Страгородского в ХVІІІ веке. Он наделяет его многими чертами митр.Сергия, и даже такие вопиющие случаи, как истязания священников (одного долго держали на цепи и всячески издевались), оставленные Страгородским ХVІІІ века без последствий, хотя будучи уже епископом он мог отправить виновных на каторгу, Малицкий истолковывает как достоинство, терпимость. Весьма характерно, что и Страгородский ХХ века оправдывал гонения на Церковь.
  18. По Морозову и Фоменко получилось бы, что оба Страгородских — одно и то же лицо.
  19. Уже тот факт, что на епископскую должность претендовал представитель белого духовенства, говорит нам о сильных позициях обновленцев на Съезде. На проходившем незадолго до этого Епархиальном Съезде горячо дебатировался вопрос: носить или нет священникам длинные волосы, ходить или не ходить в рясах. (См.: Владимирские Епархиальные Ведомости, № 3,. 22 июня 1917, с.239).
  20. В черновике этого стихотворения у А.К.Толстого вместо «анархисты» стояло «коммунисты».
  21. Здесь проявляется долговременный принцип советской «церковной политики»: мягкие или умеренные позиции в проектах и звериная сущность в реализации планов. Сегодня Московская Патриархия ведёт «доброжелательный диалог» с Зарубежной Церковью о соединении, а затем нагло отбирает у неё монастырь в Хевроне.
Содержание