Когда после Своего славного Преображения Господь спустился с Фаворской горы, Он увидел оставленных Им учеников в великом смущении. Их окружала громадная толпа, страстная, шумливая толпа Востока, громко кричащая, оживлённо жестикулирующая, возбуждённая каким-то событием. Среди этого шума резко выделялись то насмешливые, то негодующие голоса книжников, спорящих с учениками...
Когда Господь спросил книжников о причине волнения, оказалось, что кто-то из народа привёл к ученикам сына своего, одержимого духом немым, и просил исцелить его. Бедный юноша страдал давно и жестоко: в припадке беснования он падал на землю, испуская пену, скрежетал зубами и цепенел; многократно бросался в огонь и в воду. У несчастного отца отрока оставалась теперь единственная надежда на Великого Галилейского Пророка, словом изгонявшего нечистых духов, и на учеников Его, которые делали то же Его именем.
Но на этот раз обычная сила исцелений, полученная учениками ещё ранее от Господа, им изменила. Несмотря на все усилия, они не могли изгнать беса.
Эта-то беспомощность и бессилие учеников перед бесноватым отроком и вызвали то возбуждение толпы, которое застал Господь у подножия горы.
Огорчённый, взволнованный, убитый горем отец бросился к Спасителю:
Учитель!.. Если что можешь, сжалься над нами и помоги нам. Иисус сказал ему: если сколько-нибудь можешь веровать, всё можно верующему. И тотчас отец отрока воскликнул со слезами: верую, Господи! помоги моему неверию.
Окружавшая обстановка, в которой всё это происходило, действительно мало могла содействовать возбуждению и укреплению чьей бы то ни было веры. Неудача учеников, их сконфуженные, смущённые лица, язвительные насмешки и злорадство книжников, скептически настроенная, недоумевающая, разочарованная толпа — всё это могло поколебать даже крепкую веру.
По-видимому, даже ученики в эту минуту не обнаружили большой веры, чем и объяснялась их неудача. По крайней мере, когда, оставшись наедине с Господом, они поставили Ему прямой вопрос: Почему мы не могли изгнать его? Господь, не обинуясь, отвечал: По неверию вашему; ибо истинно говорю вам: если вы будете иметь веру с горчичное зерно... ничего не будет невозможного для вас. Так повествует евангелист Матфей (Мф. ХVІІ, 19, 20).
Итак, кругом царствовала атмосфера недоверия и злой насмешки, когда Господь приблизился к толпе. Бедному отцу отрока надо было собрать все свои силы, все крупицы своей поколебленной, распадающейся веры, чтобы получить от Господа великую милость исцеления сына, ибо без этого чудо не могло совершиться. Как понятен становится этот отчаянный вопль: Верую, Господи! Помоги моему неверию!
Очевидно, с помощью Господа отцу отрока удалось сделать над собой усилие и напрячь свою веру до нужной степени, ибо Господь исцелил отрока.
Урок для нас ясен.
Для того, чтобы получить благодатную помощь от Бога во всех наших духовных и материальных нуждах, прежде всего необходима вера: вера в Бога, в Его всемогущество и благость, вера в то, что Он может исполнить наше прошение и действительно исполнит, если в нас есть усердие, твёрдое желание просимого и сыновняя любовь к Творцу.
Всё возможно верующему, и, наоборот, ничего невозможно неверующему, ибо прошение без веры — оскорбление для Бога. Человек не может тогда рассчитывать получить от Бога ни помощи, ни укрепления, ни сил духовных, и его духовная жизнь замрёт неизбежно.
Для духовной жизни вера необходима, ибо без неё нет связи с единственным источником жизни и духовной силы — с Богом.
Почему так — мы не будем сейчас рассматривать. Практически для нас важно здесь другое: как укрепить веру?
Ведь мы часто находимся в положении несчастного отца евангельского отрока: мы сознаём необходимость веры, знаем, что без неё шагу не можем ступить на пути духовной жизни, и в то же время ощущаем в себе лишь холод сомнений и скептицизма. Мы чувствуем, что наша тусклая, вялая, безжизненная вера не в силах укрепить нас и сблизить с Богом, и невольно просится на уста: верую, Господи! помоги моему неверию.
Конечно, это непосредственное обращение к Богу с просьбою о помощи по примеру отца бесноватого отрока и является первым средством укрепления веры. Господь есть единственный источник всяких благ. В духовной жизни это ощущается постоянно, и всякий успех здесь, всякое движение вперёд определяется Его волей и от неё зависит. «Без Бога ни до порога» — это особенно верно применительно к духовной жизни.
Молитва не только укрепляет веру, как это мы видим в данной евангельской повести, но она спасает от неверия в самые опасные минуты жизни, когда злой дух искушает человека сомнениями в самом бытии Божием. Какую силу имеет молитва об укреплении веры, мы видим из жития святителя Нифонта, епископа Кипрского.
Святой Нифонт родился и был воспитан в христианстве.
Но ещё юношей он попал в испорченную компанию молодых людей и, подчинившись их влиянию, стал вести распутную, пьяную жизнь. Его друг, Василий, человек строгой, благочестивой жизни, жалел его и часто говорил ему:
— Что сделалось с тобой? Ты жив телом, но душа твоя мертва... Только тень твоя ходит среди людей! Покайся! Обратись!
— Моя судьба решена, — отвечал Нифонт с грустью, — покаяния для меня нет!
Он пробовал молиться и не мог, а в душе чувствовалась удручающая пустота. Расстроенные кутежами и разгулом нервы всё более давали себя знать... Однажды он пришёл к другому своему другу, Никодиму, и был поражён его невольным восклицанием.
— Что с тобою? — воскликнул Никодим. — У тебя лицо совсем чёрное, как у эфиопа! — С глубоким стыдом ушёл Нифонт от друга. Ему хотелось спрятаться от людей, чтобы никто не видел на его изменившемся лице ясных следов разнузданных страстей и порочной жизни.
Он думал: «Каким покажусь я на Страшном суде, когда здесь, на земле, где ещё не открыты все дела мои, я уже кажусь таким чёрным...» Душа его опять жаждала молитвы, но в ушах звучал искушающий голос: «Если станешь на молитву, то сойдёшь с ума, и люди осмеют тебя!» Однако ночью он заставил себя встать с постели и помолиться... И вдруг он увидел себя окружённым густым мраком; невольный ужас закрался в душу, и в страхе лёг он опять на постель. Утром он пошёл в церковь, где давно не бывал, и со стоном упал пред иконой Божией Матери, Споручницы грешных. «Помилуй меня, Заступница христиан, — молился он, — подыми меня, Упование и Надежда кающихся...» И совершилось чудо: лик Богоматери просиял и ожил, глаза радостно смотрели на него, небесная улыбка озарила лик...
Так состоялось обращение Нифонта. Он принял иночество и стал суровым подвижником. Время проводил в тяжких трудах и покаянии; в наказание за прошлые грехи бичевал себя так, что тело отпадало клочьями, часто мучил себя голодом; одним словом, не щадил себя в своём покаянном подвиге. Но Господь попустил для него, быть может, ещё более тяжелое искушение. Почти четыре года его мучила так называемая мысленная брань. Ему вдруг стало казаться, что Бога нет, что он напрасно рассчитывает на счастье единения с Ним, что всё, во что он верит и чему поклоняется, не что иное, как фантазия, игра воображения, и что его подвиг не имеет никакого смысла. Его всюду преследовал искушающий голос: «Нет Бога!» «Нет, — возразил Нифонт в отчаянии, — я никогда не отрекусь от Христа, если даже впаду в блуд, если убью или совершу ещё мерзейшее преступление!..» «Что ты говоришь? — шептал всё тот же насмешливый голос искусителя. — Ведь Христа нет!» Тогда Нифонт начинал молиться, чтобы прогнать ужасные сомнения. «Боже, Боже мой! — говорил он с невыразимой тоской. — Зачем ты меня оставил? Дай мне познать, что Ты — Бог и что, кроме Тебя, иного нет!»
И Господь внял горячей мольбе. Лик Господа на иконе, перед которой молился подвижник, засиял, как солнце, и ожил; дивное благоухание полилось от образа. Снова совершилось чудо, чтобы укрепить падающую веру святого Нифонта. С этого момента душа его как будто закалилась: исчезли сомнения и ничем не смущаемая тишина и спокойствие веры спустились в измученную душу.
Таким образом, молитва, непосредственное обращение к Богу оказались могущественным средством укрепления веры.
Но как же молиться, если нет веры?
Так же, как молился святой Нифонт: сначала принуждая себя, как будто уже имея веру. Так же, как молился несчастный отец бесноватого отрока, ещё не имея настоящей веры.
Верую, Господи! Помоги моему неверию!
Другим средством укрепления веры служит пример.
«С кем поведёшься, от того и наберёшься», — говорит пословица. Пример всегда заразителен, и глубокая, искренняя вера, соединённая с подвигом и высокой христианской жизнью, невольно внушает уважение и вызывает подражание. Поэтому для укрепления веры ищите добрых примеров и чаще останавливайте на них своё внимание. В первые века христианство распространялось главным образом благодаря примеру святых мучеников, твёрдая вера которых, засвидетельствованная страданиями, возбуждала общее удивление и привлекала ко Христу тысячи последователей. Христианская Церковь вырастала на мученической крови.
Вот один из многочисленных примеров этого явления, взятый из жития святого мученика Вонифатия.
Молодой, красивый Вонифатий в юности был любимым рабом богатой порочной римлянки Аглаиды. Несмотря на распутную жизнь, в душе обоих ещё не заглохли семена добра, и оба они были далеко известны своим милосердием и благотворительностью. Быть может, именно за эту доброту души Господь и призвал их на истинный путь.
На Востоке в то время шло гонение на христиан, и многие из них погибли смертью мучеников. Верующие с великим благоговением относились к телам мучеников и покупали их у язычников за большие деньги. Иметь мученические мощи у себя в доме было заветным желанием каждого ревностного христианина, потому что на них смотрели как на святыню. Следуя примеру других, Аглаида также решила приобрести мощи и с этою целью отправила Вонифатия в Киликию, где происходило гонение. Прощаясь с ним, она сказала:
— Постарайся найти мощи мученика... Мы с благоговением будем хранить их, воздвигнем церковь, и будет этот святой нашим покровителем, защитником и ходатаем пред Богом.
Вонифатий ответил шуткой:
— Что если я не найду мученика, и тебе привезут моё тело, за Христа умученное, примешь ли его с честью?
Аглаида с упрёком остановила его:
— Не время шутить теперь... Ведь ты отправляешься на святое дело и готовишься служить святым мощам, на которые даже смотреть мы недостойны.
Помня эти слова госпожи и чувствуя всю скверну души своей, Вонифатий в дороге стал деятельно готовиться к тому, чтобы достойно исполнить возложенную на него задачу: он много постился и горько каялся в своей прежней порочной жизни. Прибывши в Тарс, где свирепствовало гонение, он поспешил на площадь, где мучили христиан. Великое множество народа собралось смотреть на ужасное зрелище. Христиан, единственная вина которых состояла в том, что они верили в Бога и вели благочестивую жизнь, подвергали самым зверским истязаниям: их вешали, жгли огнём, привязывали к четырём столбам и потом раздирали на части, перепиливали пополам, сажали на кол, им выкалывали глаза, ломали кости, отсекали руки и ноги. С великим терпением переносили мученики страдания, но что всего удивительнее, не боль и мука отражались на их лицах, но тихая радость и блаженство, как будто перед их глазами уже открывалось светозарное, счастливое будущее в единении с Тем, Кого они любили больше жизни.
Поражённый их мужеством, Вонифатий смотрел на эти радостные, светлые лица и сам раскалялся ревностью о Боге... И вдруг его охватило непреодолимое желание, подобно этим мученикам, открыто исповедать Христа. Он вышел на середину площади и воскликнул громко:
— Велик Бог христианский, помогающий рабам своим и укрепляющий их в таких муках!
С великой любовью он целовал изуродованные тела мучеников, их зияющие раны и молил лишь об одном: самому сподобиться мученического венца. Его заметили, схватили, привели к гегемону. Суд был скор и беспощаден: Вонифатия вывели за город и отрубили ему голову. Но 550 человек из толпы зрителей в тот день сделались христианами, увлечённые его примером.
Между тем Аглаида с нетерпением ожидала возвращения посланных, постилась, молилась, готовясь встретить святые мощи; и вот наконец явился ей во сне ангел с такими словами: «Прими того, кто был некогда слугой твоим, а теперь наш сослужитель...» Утром Аглаида вышла на дорогу и долго смотрела в ту сторону, откуда ожидала прибытия посланцев... Вдали показался караван. Она узнала своих слуг, но не было Вонифатия с ними. Между седел двух сильных мулов качался ковчег, очевидно, заключавший в себе святые мощи... Аглаида тихо пошла навстречу и благоговейно склонила колени...
— Как имя мученика? — спросила она.
— Вонифатий!.. — последовал ответ.
— А где же сам управитель?
— В ковчеге...
Аглаида подняла вопросительный взор.
— Госпожа, мы везём мощи твоего бывшего раба, мученика Вонифатия, принявшего венец в городе Тарсе.
Аглаида с честью положила святые мощи в выстроенном ею храме, раздала всё имение бедным и остаток своей жизни — 18 лет — провела при этом храме в строгих подвигах покаяния и молитвы.
Так сильно влияет пример на душу человека. Из кутилы и прожигателя жизни Вонифатий под влиянием примера святых мучеников стал бесстрашным исповедником, полным пламенной веры и любви ко Христу. А по его примеру ещё 550 язычников приняли христианство.
Ищите поэтому общества верующих, которое может укрепить вашу веру. Особенно полезно общение и знакомство с людьми, отличающимися высокой духовной настроенностью: со старцами, подвижниками, юродивыми. Обаяние их верующей, чистой, доброй и мудрой души всегда благотворно и может служить опорой в тяжёлые минуты сомнений.
С другой стороны, всеми мерами следует избегать общества неверующих и отрицателей всякого рода, чтобы не пострадать от их тлетворного влияния. Не обманывайтесь, — предостерегает апостол Павел: — худые сообщества развращают добрые нравы (1 Кор. ХV, 33). «На путь нечестивых не ходите и в сонме законопреступных не сидите» (ср. Пс. I, 1), — говорит великий мудрец древности. Особенно это надо помнить в настоящее время, когда разлагающее влияние атеизма так сильно и заразительно и когда всеми мерами враги христианства стараются разрушить веру.
Как много разъезжает теперь так называемых лекторов, которые, выступая будто бы от имени науки, стараются посеять семена сомнения и поколебать основные истины христианской веры. Конечно, эти цеховые учёные не имеют никакого отношения к науке, и те две или три лекции, которые они повсюду предлагают вниманию публики и которые составляют весь их научный багаж, затвержены ими с чужого голоса, но они и не ищут учёных лавров. Их единственная цель — зародить сомнения в народе, мало знающем и, к нашему стыду, мало понимающем и мало ценящем собственную веру. Отрицательные аргументы, доказательства этих господ чрезвычайно слабы и легко могут быть опровергнуты, но заразителен тот пренебрежительный тон, которым они говорят о святейших истинах религии. Уже одно то обстоятельство, что эта святыня христианства вытаскивается на подмостки и треплется бесцеремонно перед толпой, лишает даже твёрдо верующих людей возможности отнестись к этим великим вопросам с надлежащим благоговением и серьёзностью, а маловерные сердца может смутить окончательно. Сами лекторы, по-видимому, мало придают значения своей «ученой» аргументации, но рассчитывают более на то впечатление, которое производит их бесцеремонная развязность и весь кощунственный тон лекций. Иронические словечки, гнусные каламбуры, иногда богохульство и площадная брань — всё это нередко западает в душу и пристаёт, как цепкий репейник, от которого трудно отделаться даже верующему человеку... И всё это иногда припоминается впоследствии и встаёт в сознании независимо от нашей воли, порой даже в самые святые минуты — минуты молитвы, смущая своим грубым богохульством и циничностью покой верующей души. Вот почему лучше всего избегать подобных лекций, ибо это не серьёзная полемика, где научно и беспристрастно рассматриваются вопросы религии, а просто приём агитации, рассчитанный на то, чтобы смутить совесть верующих.
От этой гнили и грязи надо беречь веру; следует хранить её в чистоте и целости, ибо это — святыня. Ведь вы не пойдёте без нужды в тифозный барак, где легко заразиться; не пойдёте в белом платье на угольный склад или на химический завод, где выделывается кислота и где можно запачкаться... Выводите потом пятна! Так и душу следует беречь от грязи и не посещать собраний, где оскорбляется вера или преступаются нравственные требования. «На путь нечестивых не ходите и в сонме законопреступных не сидите».
Наконец, едва ли не самым действенным средством укрепления веры является проверка её личным опытом. Ничто не может заменить человеку его собственного опыта: ни чужой пример, ни доказательства, ни убеждения других людей. То, что пережил человек сам лично, является для него наиболее достоверным. Вера вовсе не есть собрание одних умозрительных истин и менее всего основывается на рассудочных данных, хотя так именно и смотрят на веру её противники. Но в этом-то заключается их главная ошибка. Им кажется, что стоит только логически разобрать и опровергнуть те теоретические истины, которые они принимают за сущность веры, и всё будет сделано: вера рассыплется сама собой. Между тем жизнь опровергает эти соображения, и, несмотря на постоянную, усиленную бомбардировку самыми тяжёлыми «научными» снарядами, твердыни веры остаются непоколебимыми.
Если бы вера действительно была только собранием теоретических, отвлечённых истин и имела исключительно рассудочно-головной характер, то, конечно, она не могла бы быть прочной и устойчивой, и поколебать её было бы легко. Достаточно было бы её теоретическим основаниям противопоставить утверждения, их отрицающие, и рассудок легко мог бы отказаться от веры и принять другое направление. Допустим, вы услышали от какого-нибудь путешественника описание тропических стран, их обитателей, роскошных лесов, необыкновенных зверей, их населяющих и т.п. Вы всё это легко можете себе представить, но так как эти ваши знания не подтверждены вашим личным опытом, то все они останутся для вас чисто отвлечёнными, воспринятыми рассудком на веру и потому неустойчивыми. Явится другой путешественник, скажет вам, что ваши представления совершенно неправильны, что в действительности нет ничего подобного тому, что рисует вам воображение, набросает перед вами совершенно иную картину, и рассудок так же легко может отказаться от прежних понятий, как и принять новые. Но в области религиозной веры мы обыкновенно этого не наблюдаем или же наблюдаем в тех случаях, когда вера ещё не окрепла и не вышла из этого первоначального фазиса чисто головных понятий. Причина этого заключается в том, что настоящая вера не есть простое теоретическое сознание, которое легко видоизменить по желанию. Вера прежде всего есть непосредственное ощущение живой всемогущей силы, действующей в вашей жизни помимо вашей воли, ощущение, основанное на опыте.
В Священных книгах Нового Завета мы находим три случая зарождения истинной веры, и во всех этих трёх случаях причиною веры был лично пережитый опыт.
Когда Господь по воскресении Своём явился ученикам и когда они рассказали об этом апостолу Фоме, не бывшему с ними в момент явления, тот не поверил сначала. Вторично явился Господь ученикам уже вместе с Фомою и, обращаясь к последнему, сказал: Подай перст твой сюда и посмотри руки Мои; подай руку твою и вложи в рёбра Мои; и не будь неверующим, но верующим. Фома сказал Ему в ответ: Господь мой и Бог мой! (Ин. ХХ, 27-28). Фома поверил, ибо он сам осязал язвы Господа и убедился, что это не призрак и не галлюцинация. Он поверил своему опыту.
Апостол Павел, бывший сначала ревностным гонителем Церкви Христовой, уверовал во Христа тоже благодаря личному опыту.
Когда же он шёл и приближался к Дамаску, внезапно осиял его свет с неба. Он упал на землю и услышал голос, говорящий ему: Савл, Савл! Что ты гонишь Меня? Он сказал: кто Ты, Господи? Господь же сказал: Я Иисус, Которого ты гонишь. Трудно тебе идти против рожна. Он в трепете и ужасе сказал: Господи! Что повелишь мне делать? И Господь сказал ему: встань и иди в город... Савл встал с земли, и с открытыми глазами никого не видел. И повели его за руки, и привели в Дамаск. И три дня он не видел, и не ел, и не пил (Деян. ІХ, 3-6, 8-9).
Это чудо, пережитое апостолом Павлом, и послужило началом его обращения.
Третий случай обращения к вере, рассказанный евангелистами, — это обращение слепорождённого, исцелённого Господом Иисусом Христом.
Иисус увидел человека, слепого от рождения... Он плюнул на землю, сделал брение из плюновения и помазал брением глаза слепому, и сказал ему: пойди, умойся в купальне Силоам... Он пошёл и умылся, и пришёл зрячим (Ин. ІХ, I, 6-7).
Иисус... сказал ему: ты веруешь ли в Сына Божия? Он отвечал и сказал: а кто Он, Господи, чтобы мне веровать в Него? Иисус сказал ему: и видел ты Его, и Он говорит с тобою. Он же сказал: верую, Господи! И поклонился Ему (Ин. ІХ, 35-38).
Таким образом, и здесь пережитое исцеление, то есть личный опыт, вызвал в бывшем слепце веру в Сына Божия и в Его могущественную благодатную силу.
Всё учение апостолов основано на личном опыте или, как говорит апостол Иоанн, о том, что... мы слышали, что видели своими очами, что рассматривали и что осязали руки наши, о Слове жизни... возвещаем вам (1 Ин. I, 1-2).
Если, таким образом, личный опыт является наиболее надежным основанием религиозной веры, то, очевидно, необходимо всеми мерами стремиться к тому, чтобы пережить его в своей жизни для укрепления веры. Каким образом это можно сделать?
На этот вопрос отвечает Сам Господь Иисус Христос в Евангелии от Иоанна: Моё учение — не Моё, но Пославшего Меня; кто хочет творить волю Его, тот узнает о сём учении, от Бога ли оно, или Я Сам от Себя говорю (Ин. VІІ, 16-17).
Вот простой ответ, заключающий в себе смысл глубочайший. Если в вас копошатся сомнения и вы хотите наверное знать, от Бога ли дано евангельское учение, заключающее в себе основы нашей веры, то попробуйте исполнить его веления в жизни, подчиниться его правилам, впитать в себя дух его, и вы тогда на опыте убедитесь, что оно от Бога, что в нём выражается воля Божия, ибо вы сразу почувствуете его абсолютную правду и бездонную мудрость, для человека недоступную. Вы сразу поймёте, что человек не мог создать подобного учения, ибо он не обладает таким всеведением, таким безграничным знанием тончайших извивов человеческой психики и её законов, часто скрытых в области подсознательной, которое так и сквозит почти в каждой строчке Священного Писания.
И не рассуждением, конечно, не бесплодным логизированием и спорами можно проверить Евангелие, ибо это — Книга жизни, а не учебник философии и не арифметическая задача. Единственный точный способ проверки здесь — опыт. Если вам советуют известный метод обработки полей, дают рецепт приготовления какого-нибудь кушанья, прописывают лекарство или определяют курс лечения, то, конечно, вы можете принять эти советы на веру, но чтобы иметь в них несомненную уверенность, необходимо их исполнить на деле. Тогда только можно достоверно определить, правильны ли данные советы.
Но, с другой стороны, раз опытная проверка произведена и она доказала несомненную правильность данных рецептов или советов, тогда всякое дальнейшее рассуждение или спор становятся бесполезными, ибо никакие слова, никакие ухищрения рассудка уже не смогут опровергнуть факта, пережитого самим человеком. Весь еврейский синедрион не мог убедить слепорождённого, исцелённого Господом, в том, что исцеливший его — человек грешный и что Бог его не слушает. Профессора всего мира не поколебали бы апостола Павла в его вере во Христа после его чудесного обращения.
То же самое следует сказать и относительно нашей веры. Если вы хотите убедиться в ней и укрепить её, проверьте опытом, живите по Евангелию. Евангелие следует не только читать, но и исполнять.
Один святой переписчик в задумчивости пропустил некоторые слова в книге Священного Писания, которую он переписывал.
Один из братий заметил это.
— Авва! Есть пропуски!..
— Поди, исполни сначала то, что написано, — отвечал святой. — Потом допишу пропущенное!
Таково должно быть настроение при чтении Евангелия: желание и готовность его исполнить в жизни.
«За сохранение заповедей, — говорит преподобный Исаак Сирин, — ум сподобляется благодати таинственного созерцания и откровений духовного ведения».
То же подтверждает и преподобный Симеон Новый Богослов: «Посредством добродетелей и заповедей открывается для нас дверь ведения. Другим же каким-либо способом достигнуть его невозможно».
Итак, жизнь по Евангелию, жизнь добродетельная, исполнение заповедей Божиих — вот лучший способ укрепления религиозной веры.