Господь сподобил меня в Зосимовой пустыни совместно с тамошними старцами поговеть и пособороваться. В количестве семи человек мы собрались в келье отца игумена. Вечер. Святая тишина. Переживается молитвенное благодатное чувство. У нас стремятся в обществе устраивать какие-то домашние собрания, так называемые спиритические сеансы, на которых думают войти в общение с духовным миром посредством или столоверчения, или заклинаний, каких-то таинственных движений и тому подобных нелепостей. Но зачем все это — зачем искать общения с духовным миром путем окольным, опасным и неизвестным?
Святая Церковь предлагает нам молитву в храме или общую на дому с пресвитером церковным. А входить в общение с миром духовным Святая Церковь предлагает посредством Святых Таинств. Пользуйся всем этим, если ты имеешь запросы духовные, и ты получишь великую духовную пользу. Хочешь молиться, входить в общение с Самим Христом Спасителем — стремись к Святому Причащению; думаешь духовно созидаться, бороться с грехом — прибегай к исповеди; желаешь получить особую целительную силу от Господа в болезни, изгладить забвенные и непрощенные грехи, подавить бушующие в тебе страсти — прими соборование. Ты скучаешь по умершим родным, страдаешь от неизвестности, какая участь их постигла за гробом, — подавай за умерших просфоры на Божественной литургии, служи панихиды, и поверь — твоя скорбь по умершим уляжется, ты духом успокоишься и не будешь о них тосковать. Спиритизм якобы не отвергает Церкви, веры и святыни, но и так называемая духовная прелесть, которою поражается иной раз христианин, свободна от этого, но то и другое вредны для самого человека, а именно: губят в нем святую настроенность.
***
Приснопамятный митрополит Филарет Московский одному иерею, объявившему ему о несчастном случае пролития Святых Даров, так сказал: «Видно, ты своим небрежением отогнал от себя Ангела хранителя, иначе бы с тобой сего не произошло». Чудная мысль святителя! Продолжительное служение, утомление, торопливость при экстренных требах, слабость здоровья, неверность и дрожание в руках, близорукость и т.п. — как при всех этих обстоятельствах легко проронить Святую частицу Тела Господня, или пролить Честную Кровь Его! Поистине, только Ангел хранитель оберегает священнослужителя от несчастного случая, могущего произойти при обращении со Святыми Дарами. Итак, по мысли святителя, небрежением, нерадением мы Ангела хранителя от себя удаляем. Запомним сие, братие священнослужители, и потщимся хранить внимание к Святым Тайнам, дабы с нами был и Ангел хранитель.
***
Когда ты можешь знать, что у тебя нет страха Божия? Когда ты, согрешая, не желаешь объявлять свой грех из-за боязни позора от людей, из-за боязни потерять силу и значение в обществе и т.п., но тебе и в голову не приходит, что твой грех оскорбляет Господа, лишает тебя чистоты и святости. Знай, что тогда ты живешь без страха Божия, и твое положение весьма шатко. Ты тогда легко можешь и нравственно пасть, и не скрыться в своих грехах от людей.
***
Отчего бывает засилье, и кто виноват в засилье — та ли сторона, которая производит засилье, или та, которая это засилье терпит? Та и другая сторона. Первая своею настойчивостью, энергией, силою, в худшем случае нахальством, бесцеремонностию приобретает влияние, значение, а вторая — своею слабостию, попустительством, невниманием к делу и небрежностию этому засилью дает ход, дает возможность жить и действовать.
***
Нужно пастырю Церкви хранить тайну Тела и Крови Господней. «Приими залог сей и храни его цел и невредим», — говорит архипастырь новопосвященному иерею, вручая ему часть Святого Тела после освящения Святых Даров. Что это значит? Святые Тайны, служение пред престолом Божиим, принесение бескровной жертвы, совершение Божественной литургии, — это центр, это исходный пункт для пастыря Церкви. На этом должна быть сосредоточена вся его мысль, все его сердце, вся его духовная сторона. От Святых Тайн он должен отправляться в своей жизни и деятельности и к ним восходить. В более близком смысле хранить тайну Тела и Крови, это значит иметь внимание, усердие и попечение и о самих вещественных Святых Дарах — заботиться о тщательном хранении их в чистоте, опрятности и благоговейной обстановке, а также не преподавать их явным блудникам и грешникам нераскаянным.
Вот что, например, нам пришлось наблюдать в Святогорском монастыре в отношении к Святым Дарам. Для Агнца просфора печется отдельная, ровная, красивая. После освящения Святых Даров все поклоны священнослужителя направляются к ним. Во время причастного стиха уборка святого антиминса и Святых Даров совершается неспешно, весьма тщательно и благоговейно. Запасные Святые Дары хранятся не во всех алтарях, а в одном — особо для этого предназначенном, где горит неугасимая лампада на Горнем месте пред образом Спасителя и куда без нужды никто не входит. Когда нужда бывает взять от запасных Святых Даров, то иеромонах предварительно надевает епитрахиль, поручи, кладет три земных поклона, усердно молится, и затем уже приступает к выниманию нужной частицы, при этом диакон или пономарь стоят с возженной свечей. Ношение Святых Даров также бывает благоговейное, с надетою епитрахилью, поручами и при непрерывном чтении молитвы: «Верую, Господи, и исповедую» и «Вечери Твоея Тайныя». Когда я все это видел, то у меня являлась мысль, что такое благоговейное отношение к Святым Тайнам также есть — хранение тайны Тела и Крови Господней священнослужителем.
***
Сегодня наш маститый старец, митрополит Макарий[68], сказал: «Так называемая любовь легко может переходить в слабость, а строгость — в жестокость. Трудно удерживать ту святую средину, когда любовь можно назвать истинной любовию, а строгость — справедливой, отеческой строгостью».
***
Хорошо читать в Великую Пятницу пред Плащаницею, после выноса ее, вместо обычных проповедей — чудную, умилительную молитву Кресту, помещенную в иерейском молитвослове после канона Кресту.
***
Мы часто стесняемся обнаруживать свои религиозные чувства пред людьми, обществом. Даже пастырь Церкви, и тот часто бывает не свободен от этого. Вот он, например, стесняется предложить пасомым что-либо всем петь, стесняется сделать объявление, распоряжение, навести надлежащий порядок в храме и т.п. Не осмеливается он и сам обнаруживать пред другими порыва своего молитвенного чувства, а то и просто обычных религиозных обязанностей. Между тем пастырю прежде всего нужно быть свободным от указанной стеснительности и как бы независимым. Его молитвенный, религиозный дух должен быть свободным. Таков и был отец Иоанн Кронштадтский. Он как сам свободно, без стеснений, легко обнаруживал свое религиозное чувство, так же свободно руководил он этим чувством и своих пасомых. Припоминается мне следующий случай: после одного посещения Москвы отцом Иоанном мы собрались на вокзал провожать его. Было открыто для него помещение, так называемое «царское». Поезд севастопольский запоздал. Пришлось отцу Иоанну несколько ожидать. Поговорив несколько с провожающими и благословив их, он вдруг объявил всем: «А теперь позвольте мне почитать правило, так как я намерен завтра служить Божественную литургию». И тут же на глазах всех стал сосредоточенно ходить по зале и наизусть про себя читать каноны. Вот свобода религиозного чувства, так необходимая для всех нас, а для пастыря в особенности!
***
Смотри на женщину чистыми очами и чистым сердцем, помышляя, что ее утроба удостоилась принять в себя Богочеловека, что от нее заимствовал плоть Свою Христос Спаситель. Видишь какую-либо женщину и боишься, как бы от лицезрения ее не возникли в тебе дурные помыслы и чувства, — перенесись тогда мыслию к Божией Матери, Непорочной Деве, Честнейшей Херувим, которая, однако, была материю. Мысль о Ее чистоте и непорочности подавит в тебе все дурное и возвысит ум твой и сердце горе, к Богу, ко всему святому.
***
Смысл страданий тот, что они вводят нас в круг, если так можно выразиться, страданий Господа. А это-то и нужно для души христианской. Можно жить спокойной, беспечной жизнию и никогда не вспоминать о спасительных страданиях Господа. Но тогда где же цель жизни христианина — усвоение искупительной жертвы нашего Спасителя!
***
Кому приходилось оставаться в одиночестве ночью в пустом доме, под вечер в глухом лесу и т.п., тот поймет, какой великий подвиг несли наши подвижники святые отцы, когда удалялись в пустыни для спасения.
***
Если человек, пожелавший благоугождать Господу — в монашестве или ином подвиге, в жизни своей не имел преткновений, у него может появиться злодейская, сатанинская мысль, что он уже без подвигов покаяния, поста и молитвы имеет некоторое право на блаженство, на Царство Небесное. Нужно быть избранным сосудом благодати Божией от чрева матери, чтобы жить и духовно подвизаться ради одной только горячей веры и любви ко Господу. И вот, когда у тебя этого нет, когда ты начинаешь подвергаться опасности впасть в бездну самомнения и превозношения, тогда Господь, мудрый наш воспитатель, начинает тебя смирять — болезнию, скорбями, борениями и даже искушениями.
***
«Слово — часть или, лучше сказать, искра души». Так говорил старец Гефсиманского скита иеромонах отец Исидор. И вот, если душа твоя объята огнем благодати, тогда и слово твое будет благодатное, а если душа твоя исполнена страстей, то и слово твое будет такое же. Отсюда проповедь хороша только тогда, когда исходит из уст живого проповедника, живого, в смысле высоко настроенного, приосененного благодатию. При этом даже неважно, будет ли эта проповедь читаться по тетрадке или же говориться наизусть. У благодатно настроенного проповедника она будет действенна в том и другом случае. Представьте себе, пред нами предстал бы преподобный Ефрем Сирин или преподобный Сергий и стал бы нам говорить. Одинаково трепетала бы наша душа от его речи, читал бы он или говорил изустно. И наоборот, проповедник неубежденный не произведет впечатления, хотя бы он говорил живую речь. Что слово исходит из души и есть часть ее, хорошо видно из того, что после многоречия чувствуется пустота в сердце, и это оттого, что душа от указанной причины как бы расходуется, много теряет.
***
Посвятивший себя на служение Господу Богу не должен поддаваться душевным волнениям, которые так возможны при соприкосновении с современным миром. Он должен не слишком радоваться, не слишком печалиться и огорчаться, не слишком надеяться на поддержку мира. В особенности пастырь Церкви должен вырабатывать эту твердость духа — ничем не смущаться. Его жизнь и деятельность проходит на глазах пасомых, и неуравновешенность пастыря пагубна бывает для последних.
***
В некоторых православных церквах на Литургии Символ веры поет весь молящийся народ. Как это прекрасно! Православный народ пред Господом Богом во всеуслышание, сообща, и в то же время как бы каждый в отдельности исповедует свою веру. Что, если бы вся православная Россия на Божественной литургии запела это исповедание! Нам кажется — это обстоятельство до некоторой степени застраховывало бы многих от уклонения в ереси и расколы. В самом деле, сегодня я произнес исповедание православной веры, завтра и т.д. Этим я незаметно для себя укрепляю в сердце своем намерение не только устами произносить это исповедание, но и держаться его. Ведь многому мы не знаем цены лишь только потому, что это многое пришло у нас в забвение.
***
Наши театры — поистине подмена почитания Господа Бога. Театры — это те же капища, где совершается служение чему хотите, — только не Господу Богу. Недаром в театрах выставляют статуи, изваяния языческих богов, которые в язычестве служили олицетворением сил природы и духа человеческого. И это те изваяния богов, которых не могли терпеть первые христиане, истребляли их, и из-за которых кровь свою проливали. Вдумаешься в это, и невольно приходишь к мысли, как мало мы еще восприняли христианство, эту чистую, божественную религию.
***
Господь творит часто чудеса по молитве праведников. А разве Сам Господь не видит нашей нужды? Не по Его ли воле ни один волос с нашей главы не упадет? Совершая то или другое чудо по молитве праведника, Господь этим как бы хочет возвеличить, возвысить праведника, или лучше не его самого, а его праведность, возвеличить добродетель, нравственный закон, и этим расположить к нему людей.
***
То обстоятельство, что всякий человек имеет человеческое достоинство, а это мы чувствуем в глубине своей души и преклоняемся пред этим достоинством, производит часто то, что мы подпадаем влиянию людей, верим им, соглашаемся с их убеждениями. Этим объясняется, по всей вероятности, распространение среди общества разных мнений и взглядов. Одни люди своим влиянием захватывают других и так получается общее течение. Например, современные люди стали уклоняться от веры и религии. Не могут они в себе таить своего безверия. При всяком случае они обнаруживают его пред другими и тем заражают все большее и большее количество людей. Какая поэтому для человека нужна самостоятельность, твердость! Его руководящею точкою должен быть Господь Бог, Богооткровенный закон и авторитет людей, по сему закону живших.
***
Как ни удивительно, а можно возыметь ненависть и к нравственному закону. В чине монашеского пострижения мы читаем: «Не имать враг, внушая ненависть к добродетельному житию». Вот видимое нами теперь противозаконное, безнравственное, греховное происходит не столько от несовершенства и слабости человеческой, сколько от ненависти к добру. А что это так, видно из того, что современный мир старается оправдывать греховность, доказывать неосновательность нравственных требований.
***
Говорят, что просвещение и культура испортили нашу жизнь. Правда ли это? Грех, наша греховность, наша падшая природа тому виною, а не просвещение. Падшая природа человека такова, что она ищет повода к греху. Диавол пользуется нашим просвещением для развития зла на земле. В этом отношении просвещение является как бы древом познания добра и зла. Возьмем грамотность. Через грамотность человек может узнавать дурное, но через нее же — она ему и многое открывает относительно мироздания Божия. Можно петь для чувственного услаждения, но одухотворенное пение, напоминающее ангельское, способно вызывать умиление и небесный восторг. Живописью можно изображать грехи и добродетель. Картина Васнецова[69] «Распятие Спасителя» вызывает слезы. Техническое искусство может направляться к истреблению человечества, и оно же помогает страждущему человечеству в его труде, на который определил его Господь. Все зависит от того, с каким чувством будет человек пользоваться культурой. Для доброго христианина она только средство к большему и большему совершенству, к которому призвал человека Творец мира, сказавший: Будьте совершенны, как Отец Ваш совершен есть! (Мф.5:48).
***
Говорят: в настоящее время монастыри со скитским устройством потеряли свое значение. Вера Христова одна, Святое Евангелие одно и дано на все времена. Люди, хотя и меняют свое настроение, свои взгляды, под влиянием развития, культуры и т.п., однако есть такие особенности в настроении людей, которые могут проявляться в отдельности у каждого человека во все времена, и для таковых нужен скит, также вечно и неизменно стоящий на твердом основании веры Христовой. Скит прежде всего нужен кающимся, которые свою жизнь провели во многих падениях. Многие умирают в грехах, но иных Господь призывает к покаянию и некоторым из таковых хотелось бы в изглаждение грехов понести личные подвиги и монастырские труды, что и дает им скит. Он нужен для слабых волею, на которых греховный мир неотразимо влияет. Хотелось бы спасаться, да мир не пускает. Нужно бежать от соблазнов в скит, а иначе свою душу погубишь. Скит, наконец, нужен тем, кто от природы имеет склонность к уединению и созерцательной жизни.
Но не будет ли эгоизмом заботиться только о спасении своей души? Конечная цель всего человечества — спасение. Если скитским житием эта цель, по крайней мере некоторыми людьми, достигается, значит, и скит имеет свое право на существование. Помимо всего этого Господу Богу можно служить девством, чистою жизнью. Это как бы своего рода жертва Богу, дар Ему лично от себя и за все человечество. Хотя не многие люди к девственной жизни способны, но кто, имея этот дар, отдает его Господу Богу, пред теми мы преклоняемся, благоговеем и стараемся способствовать устроению их внешнего благополучия, свидетельствуя тем самым (не давая даже себе отчета), что жертва девственников нужна для всех нас, нужна для всего христианского мира. Некоторые считают для человека необходимым труд, и если они мало его видят в насельниках обителей, даже скитских, то готовы их обвинять в тунеядстве. Хотя молитва выше всякого труда и за молитвенный труд всегда тебя накормят и оденут, но ввиду спасительности труда и чтобы не быть никому в тягость, необходимо и в скитах столько трудиться, столько употреблять времени каждому на физический труд, сколько нужно для добывания насущного куска хлеба.
***
Иногда вдруг у тебя появляется какая-то раздражительность, недовольство окружающими тебя людьми, а то и просто дурное, угнетенное состояние духа, тоска, разочарование. Малейший повод — и твое настроение испортилось. Отчего это? Очевидно, ранее душевная твоя почва бывает подготовлена к такому настроению. Раздражительность, недовольство людьми вызывается завистью, недоброжелательством к ним. Тоска, уныние, угнетенное состояние духа вызывается предшествующими греховными помыслами, чувствами, делами. Благодать Божия, как утренняя роса, прогоняет все это, освежая сердце и все внутреннее существо человека. Счастлив тот, кто умеет или, лучше сказать, способен быстро привлекать к себе эту благодать Божию: тот легко освобождается от тех душевных страданий, о которых мы говорим.
***
Нужно прилепляться всею душою, всем сердцем к Господу Богу, Его Пречистой Матери и святым угодникам Божиим и их мысленно лобызать, им умиленно взывать: «Иисусе Сладчайший, спаси нас!», «Царице моя преблагая, надеждо моя пресвятая, приятелище сирым и странным Заступнице!» — так вопиет от сердца ко Господу и Его Пречистой Матери верующая христианская душа. Возгретое подобным образом чувство отвлекает нас от любви к миру и прелестей его.
***
Нравственное состояние людей таково, что мир среди людей может поддерживать только меч. Поясним примером. Стоит на посту полицейский, чтобы он мог поддерживать порядок, охранять мирных жителей от злодеев, ему дается вооружение, — в противном случае он будет бессилен исполнить свой долг, свою обязанность. Так и в жизни целых народов. Проповедью о мире — мира не водворишь. А кто силен и могуществен — тот, если пожелает, может поддержать и мир среди народов.
***
«Твое бо яко воистинну и великое вресноту таинство» (Из молитвы на вечерне в день Святой Троицы). Что значит «вресноту»? «Вресноту» — от слова ресницы глазные. Когда мы внимательно на что-либо смотрим, то мы прищуриваем ресницы, и это помогает нам вглядеться в предмет. Так и сила и действие Таинства для нас столько ясны, столько очевидны, как и тот предмет, который мы вресноту рассматриваем.
***
Мы в настоящее время много проповедуем об улучшении жизни, стремимся как будто бы к правде, справедливости, возмущаемся злоупотреблениями, словом — думаем, по-видимому, проводить в жизнь начала Святого Евангелия о правде, истине, добре, справедливости. Однако жизнь наша не улучшается, а наоборот — зло все более и более укрепляется: отчего это? Господь сказал: елика хощете, да творят вам человецы, тако и вы творите им (Мф.7:12). Сначала ты соверши добро, а потом требуй и от другого. Мы остановились на своем счастье. Мы стремимся, чтобы нам только было хорошо, себе только ищем счастья и довольства, о других же мало помышляем. Таким положением дела жизнь людей не улучшится. Святое Евангелие заповедует отвергнуться себя, взять крест и следовать за Христом, заповедует каждому терпеть скорби, лишения, болезни и труды, а по отношению к другим быть милостивыми, сострадательными, не забывать нищих и убогих, облегчать положение страждущих. Не помни себя, а все делай для другого. Вот что может улучшить нашу жизнь, уменьшить наше земное несчастье. Тогда будет и то, о чем говорит опять-таки Слово Божие: друг друга тяготы носите (Гал.6:2), то есть, если мы понесем скорби и несчастья других, то понесут и наши скорби и облегчат их, и тем улучшится общее положение всех людей. Современный социализм, проповедующий об улучшении жизни, не может последнего сделать, потому что он не в состоянии внушить личного совершенствования каждого человека, без которого невозможно и общее. Это делает только Святая Церковь со своим вероучением и Таинствами. Социализм истекает из личного желания каждого социалиста добиться на земле счастья. Социализм вредная и пагубная идея, как развивающая самолюбивые инстинкты и губящая личное, нравственное усовершенствование каждого.
***
Грех в лице праматери Евы низвел, унизил женское естество, но беспредельная любовь Божия возвысила то же естество в лице Пречистой Девы выше ангельского: «Ева убо недугом преслушания клятву вселила есть: Ты же, Дево Богородице, прозябением чревоношения, мирови благословение процвела еси: тем Тя вси величаем» (Ирмос 9-й песни канона Понедельника, глас 4-й).
***
Праздничный отдых инока должен заключаться в усиленной молитве и богомыслии, ибо он сожитель и собеседник бесплотных Ангелов, которые всегда славят Господа.
***
Так называемая «симпатичность» человека зависит от качества его души. Красота души и некрасивого человека делает приятным и, наоборот, грубые страсти и красивого человека делают отвратительным.
***
Нищие духом, плачущие, алчущие и жаждущие правды, кроткие, милостивые, чистые сердцем, миротворцы, страдальцы за правду, — вот почетная семья, в которую Господь зовет всех нас ежеминутно.
***
В настоящий век много врагов Церкви, Святого Евангелия и заповедей Христовых. Явный признак упадка нравов, огрубения сердца, потемнения ума. Только чистые сердцем узрят Бога (Ср.: Мф.5:8). Знай всякий, что если ты судишь Церковь, ее иерархию, порицаешь Таинства и обряды, то ты плотяной человек и, как таковой, не чувствуешь Христа, не ощущаешь Его, ибо ты для этого слепой и глухой.
***
Каждое доброе слово, сказанное ближнему от сердца, возвращается в твою душу новым теплым приливом благодати.
***
Ложь, хотя бы и в виде шутки, причиняет беспокойство, как приражение диавольское.
***
Чаще спрашивай себя, где ты — со Христом или со врагом? — и будешь всегда в добром чине.
***
Живи настоящей минутой так, чтобы она в прошедшем была залогом будущей радости.
***
Чистота — одежда человека пред Господом, любовь — горение души пред Ним, молитва пред Престолом Господа.
***
Раскали сердце любовию ко Господу — тогда, если и придет скверный помысл, тотчас сгорит в этом божественном огне.
***
Мне одна духовная дочь сказала: «Всякий раз, оставляя храм, я испытываю такое чувство, как будто меня из родного милого дома, где меня так ласкали и утешали, где так тепло и уютно, выводят на зимнюю стужу, где каждую минуту у меня могут отнять мое сокровище — мир душевный, чистоту помыслов, святое настроение». Как понятно это признание доброй, христианской души, когда представишь себе весь ужас мирской суеты и развращения и благодатную обстановку храма Божия.
***
Счастлив тот, кто от юности заключился со Христом в своем сердце. Для такого шумный, развращенный мир — неведомая, непонятная, холодная, тяжелая и непривлекательная пустыня, попав в которую, он стремится скорее снова укрыться в свой уютный уголок сердца, где с ним пребывает Христос.
***
Некоторым деятелям удается порученное им дело вести с успехом. Обитель, училище и т.д. могут быть благоустроенными, находиться в порядке, в исправности. Но все это имеет цену только тогда, когда внешнее благоустройство в основе своей имеет смиренномудрие, когда и сам деятель не услаждается своим успехом, своими способностями, и также все члены учреждения не гордятся, не превозносятся пред другими тем, что их дело стоит высоко. Без смиренномудрия успех показной, внешний, не имеющий сердцевины, а потому может легко пасть и рассеяться.
***
Если ты искренний монах, то дорожи клобуком, не стыдись его и не забывай его надевать когда следует. Помни, что клобук дал тебе то высокое положение, какое имеешь. Не потому ли добрые, настроенные иноки не расстаются с ним ни дома, ни в церкви, ни в путешествиях и, надевая его, предварительно лобызают. По любви монаха к клобуку отчасти можно судить и о его любви к своему званию, монашеству. Не расстается монах с клобуком, значит, он добрый инок.
***
Дух человеческий можно сравнить с самым нежным цветком, для которого всякое постороннее влияние пагубно. Есть, например, такие растения, которые от малейшего прикосновения свертываются, пятнаются и вянут. Так точно и дух человеческий подавляется, заглушается от всего материального, земного, плотского, чувственного. Ныне век материализма, поэтому не ищи теперь чистых проявлений духа: он упал, угас, он теперь является достоянием немногих избранников Божиих. А если нет духа, то ведь человека ожидает скотоподобие, и Слово Божие говорит: Духа не угашайте! (1 Фес.5:19).
***
В настоящий шаткий век все быстро меняется. Кто сегодня в силе, завтра тот в унижении, кто сегодня имеет власть, завтра сам в подчинении. Шаткость времени многих заставляет приспособляться, человекоугодничать, дабы продвинуться вперед, занять более выгодное положение и т.д. Но шаткость времени никого не щадит, не щадит она и тех, кто, забывая вечные истины: правду, долг, справедливость, стараются жить в угоду времени. Но посмотрите, какая разница между исповедниками истины, вечной правды и служителями временных благ. Первые, если и сходят со сцены, то с ними Сам Бог, лучшие из людей, вечные идеалы, с ними остается сознание исполненного долга; вторые, жалкие рабы превратного сего мира, не могут иметь внутреннего спокойствия, ни уважения от людей. Вспоминаются нам мученики, исповедники... Что давало им мужественно, терпеливо переносить мучения, что потом прославило их на все времена, — любовь их к Богу, правде, вечной истине. Помните это, современные люди, и крепко стойте за истину вечную, святую!
***
Укоры от людей, неприятности, скорби, болезни и разные жизненные толчки принимай как справедливое возмездие за твои грехи, недостатки и несовершенства; тогда легче тебе страдать, тогда и самое страдание будет возвышать твой дух, тебя совершенствовать.
***
Если ты стараешься хранить целомудрие, то тебе кажутся крайне неприятными и низкими те личности, которые по отношению к тебе, хотя бы в самом малом виде, проявляют чувственное влечение. Таким же низким каждый раз бываешь и ты, когда сам упускаешь узду своего целомудрия.
***
Ты вверился какому-нибудь человеку. Посмотри, с каким усердием ты ему служишь, как ты его защищаешь, дорожишь его именем. Теперь сравни с этим свое отношение к Господу Богу. Какое забвение, какое постоянное отступление от Него ты проявляешь! Поистине — ты изменник и предатель Господа Бога, а не Его друг и служитель, каким фальшиво себя пред людьми выставляешь.
***
Добродетели в высоко настроенном человеке хорошо сравнить с запахом цветов. Кто среди этих цветов, кто надышался ароматом их, тому незаметно благоухание, но стоит свежему, стороннему человеку появиться среди этих цветов, как его обоняние ощутит тонкий, приятный залпах. Так и для смиренного, нравственного делателя незаметна его высокая, духовная жизнь; его смирение, простота и сознание необходимости для человека добра отдаляют от него в сторону самоуслаждение добродетелями, зато для постороннего свидетеля они видны и как цветы благоухают.
***
Отчего происходит, что некоторые учители нравственности, проповедники не имеют влияния на своих слушателей? Кто берет на себя миссию проповедовать, у того слово не должно расходиться с делом, тот прежде всего сам должен позаботиться на деле выполнять то, что проповедует. Поэтому по степени влияния на окружающих можно отчасти распознавать и самую жизнь, самое настроение проповедующего. Проповедовал Толстой и сильно влиял на других, значит он, как говорится, до мозга костей сам был невером, богоборцем. Проповедовали апостолы, и своею проповедью весь мир просветили. Знай это, каждый учитель нравственности, каждый иерей, и, совместно с своей проповедью, своим служением, исправляй, совершенствуй свою собственную, личную жизнь.
***
Собственные, подлинные слова Господа нашего Иисуса Христа во Святом Евангелии творят великие чудеса, когда христианин с верою и благоговением приводит их себе на память в потребных случаях. Так, например, ты имеешь в чем-либо нужду, просишь у Господа себе места, материального достатка, читай: Просите, и дастся вам: ищите, и обрящете... (Мф.7:7); тебя постигли несчастия, скорби и лишения — повторяй слова нашего Спасителя: Претерпевши до конца, той спасен будет... (Мф.10:22). Тебя гонят, притесняют, несправедливо обвиняют — молись: Блажени есте, егда поносят вам и ижденут и рекут всяк зол глагол на вы лжуще, Мене ради (Мф.5:11). Трудно тебе работать над своим грешным «я», исправлять свои недостатки и пороки, трудно пробивать тебе путь к Царству Небесному, — не забывай слов Божественного Учителя: Царствие Божие нудится, и только нуждницы восхищают е (Ср.: Мф.11:12); Возьмите иго Мое на себе и научитеся от Мене, яко кроток есмь и смирен сердцем: и обрящете покой душам вашим (Мф.11:29); Тесными враты подобает внити в Царство Небесное (Ср.: Мф.7:13-14). Ах, если бы мы не забывали пользоваться великим, чудодейственным средством, данным нам во Святом Евангелии в Божественных словах нашего Спасителя, — как бы тогда облегчилась наша жизнь со скорбями, несчастиями, наша работа над внутренним нашим миром.
***
Святые обители с их насельниками и насельницами хорошо сравнить с возделанным фруктовым садом, цветником или каким-либо уютным, красивым уголком природы. Все в видимом мире можно встретить — красивое и безобразное, приятное и отвратительное. Пропасть, топкие болота, дикая песчаная пустыня и т.д. — тяжелы для нас, но вот сад, цветник, гора с открывающимся вдали чудным ландшафтом, — как тут хорошо, как легко дышится, какое благоухание, какое благорастворение воздуха... И в мире духовном, в мире человеческой души — какое разнообразие нравственного состояния. Городская жизнь среди роскоши и довольства, или тяжелая жизнь в вертепах и притонах, жизнь рабочих в мастерских, фабриках и вообще вся наша теперешняя общественная и семейная жизнь, — сколько здесь греха и порока! И вот святые обители стоят среди нас, как цветники, где благоухает аромат стремящегося к Господу Богу человеческого духа, где созревают и духовные плоды. Но сад может прийти в запустение, и цветник порасти сорной травой. И наши святые обители могут падать, приходить в нравственное запустение, и это тогда, когда в обители начинает вторгаться человек со своим развращением, когда насельники или насельницы живут так, как живут люди в миру. Но да не будет сего, особенно в этот тяжелый, развращенный век! Потеряются обители, где же тогда христианской больной душе отдохнуть, утешиться и умиротвориться?.. Спасителю наш, Пастырю добрый, Ты Сам охрани и защити святые обители наши от волков, вторгающихся и губящих их!
***
Знаю я, Господи, что без преткновений, соблазнов и искушений не проживешь, знаю и то, что все это необходимо для признания ценности нравственного добра, для выработки твердости духа, но боюсь и трепещу, как бы все эти греховные преткновения не отдалили меня от Тебя, моего Света и Счастья!
***
Духовное благо, жизнь в Боге и с Богом, какое духовное счастие они дают человеку и как после них кажутся жалкими, ничтожными земные утешения, чувственные наслаждения! Блаженный Августин[70], когда обратился ко Христу, часто так восклицал: «Поздно я, Господи, возлюбил Тебя, Красота столь древняя и столь новая! Поздно я возлюбил Тебя!.. Далеко меня держали от Тебя те предметы, которые без Тебя вовсе не могли существовать!» («Исповедь», кн.10, гл.27). Помоги же и мне, Господи, никогда не возвращаться вспять, на злые мои дела. Жизнь идет, жизнь проходит, много времени потрачено на грех, пустоту и удовольствия, кажется — ничего еще не приобретено для вечности... Помоги же мне, Господи, хотя в остающееся время моей жизни Тебя возлюбить, как прежде я любил грех, и Тебе поработать, как прежде я работал сатане лукавому!..
***
Отцы сказали: «Рассуждение главнее всего, молчание лучше всего, смирение прочнее всего, а послушание — такая добродетель, без которой никто из страстных не узрит Господа».
***
Старец-игумен Зосимовой пустыни говорил мне: «Уединенникам враг приводит на память прежние грехи и, раздувая самые малые до ужасных размеров, повергает уединенников в уныние, в страшную тугу. Все это можно отогнать от себя только молитвой. Поэтому, кто не навык молитве, тот и не думай об уединении, затворе».
***
В предсмертный час враг также устрашает умирающих памятью о прежних грехах. Не потому ли во время кончины от многих приходится выслушивать такие вопли: «Не простит меня Господь, вечная мука ожидает меня»... Несомненно, что ужас содеянных в жизни грехов вызывает такое чувство отчаяния у умирающих. И здесь много может помочь молитва; счастлив тот, кто сумеет ее стяжать в жизни!
***
Делание молитвы Иисусовой есть дело духовное, и какое-либо физиологическое средство здесь не годится. В наставлениях Преосвященного Феофана, Вышенского Затворника, мы относительно молитвы Иисусовой читаем: «Когда творишь молитву Иисусову — стань умом в сердце». Здесь, конечно, разумеется духовная, внутренняя сосредоточенность, когда наш ум и сердце объединяются в одном деле — молитве. Но вот два инока, любители искусственных средств для достижения молитвы, поняли вышеуказанное наставление Преосвященного Феофана слишком реально: они представили себе, что ум и сердце, как внутренние наши силы, нужно непременно сосредоточить на самых внешних органах, именуемых у нас умом и сердцем, и вот они отправились к доктору с просьбой — показать им сердце. Когда тот показал им, иноки срисовали его и, возвратившись домой, стали творить молитву, имея каждый пред собою рисунок с изображением сердца. Внимание их, сосредоточенное на внешнем виде — сердца, было напряженное. И вот начинает казаться одному, что сердце все расширяется и расширяется, так что оно как бы уже охватывает всего его, и он весь сам уже сидит в сердце. Итак, цель достигнута: он весь умом находится в сердце. В радости этот инок хвалится другому, а тот подтверждает, что и он уже достиг этого, как вдруг у первого сердце лопается, мираж рассеивается и пред ним остается простой рисунок на бумаге. Со скорбию передает инок своему товарищу о несчастии, а этот последний признается, что и с ним случилась такая же скорбь. Так, всякие физиологические средства при совершении молитвы опасны. Они могут приводить к разгорячению тела, к кровяным движениям, что граничит с чувственностью, а где чувственность, там и нечистота и всякая прелесть.
***
Чтение дневника отца Иоанна Кронштадтского весьма воодушевляет пастыря. Видно, великая благодать Божия, именно — пастырская ревность почивала на отце Иоанне и, отобразившись на его писаниях, передается пастырям при чтении его дневника.
***
Замечено, что временами приходят в голову добрые мысли, но, к сожалению, они быстро забываются. Эти мысли, как говорит митрополит Московский Филарет, есть искры Божьей благодати, которые, исходя от огнезрачного Престола Божия, бросаются в наш ум Ангелами Божиими, но как искры быстро угасают, так и эти мысли мгновенно проходят в нашем уме, всецело занятом бренным, земным. То же нужно сказать и относительно чувств. И добрые, святые чувства временами охватывают наше сердце, но скоро на смену их является все дурное, чувственное. Сердце человека — христианина, освященного Духом Святым, можно сравнить со светильником, который временами то вспыхивает, то замирает, то едва мерцает, то ярко горит. Добрые чувства и есть мерцания облагодатствованного нашего христианского сердца.
***
Много у тебя почитателей. Но вот тогда как одни из них, проявляя к тебе только доверие, довольствуются молитвенным общением с тобою, другие, и это часто те, которые в особенности обнаруживают привязанность к тебе, обсуждают твои поступки, следят за твоею жизнию, за твоим отношением к людям и т.д. — отсюда они-то и бывают виновниками всяких о тебе слухов, наговоров, пересудов. Где искать причину этому? Ищи ее и в себе самом, и в людях. По всей вероятности, ты еще подаешь повод к этим пересудам и толкам, а твои почитатели еще не так высоко настроены, еще не мыслят только о горнем, а привязаны к тебе лишь своими человеческими чувствами.
***
На конце жизни дух человеческий как бы сам стремится выйти из тела, которое для него служит темницею, оковами. И то недомогание, то разрушение тела, которое бывает у стариков, совершается как бы уже самим духом человеческим. Представьте себе, что вы заперты, но вам необходимо выйти. Тогда вы начинаете ломиться в дверь... Так точно и дух человеческий, дающий в жизни много энергии, силы телу, в конце сам отказывает ему в помощи и ищет себе выхода, как бы взывая ко Господу, Источнику вечных благ: Изведи из темницы душу мою (Пс.141:7).
***
Любы не раздражается (1 Кор.13:5). Любовь исключает гнев. Воспитай в сердце своем любовь, и ты этим самым убьешь в себе гнев. Хочешь ли поэтому бороться искоренять в себе гневливость — подави в себе всякое себялюбие, не помни себя, а помни ближних, ради них трудись, живи. Есть гнев как злостное чувство по отношению к ближнему, и есть горячность как свойство темперамента, как проявление энергии, ревности; при этом кто горячится, у того впереди предносится дело, о котором он радеет, из-за которого он горячится, тревожится, самого же человека, на которого эту горячность изливает, он не представляет, не помнит, не желает ему зла. Горячность, быстро проходя, не оставляет в сердце осадка зла на человека, а наоборот — сожаление о том, что ты огорчил ближнего. Но и горячность нужно умерять, сдерживать. Молитвенное настроение, преданность воле Божией, стяжание смирения и кротости рассеивают и горячность.
***
В творениях блаженного Августина встречается мысль, что все находящиеся в отвержении от Церкви, все еретики, раскольники одолеваются чувственностью, или, лучше сказать, не могут быть свободны от чувственности. Это свидетельство блаженного Августина весьма ценно, потому что он, как увлекавшийся вначале разными философскими воззрениями, например, неоплатонизмом[71] и др., и впадавший в ересь манихейства[72], сам на опыте дознал то, о чем свидетельствует. И понятно, почему вне Церкви не может быть чистоты. Очищает человеческое сердце только благодать Божия, а кто в разрыве с Церковью, тот, следовательно, лишен этой благодати, лишен возможности освободиться и от чувственности. Но как смотреть на те бьющие в глаза добродетели, какие по-видимому бывают и у еретиков? Древние манихеи славились добродетелями; наши «братцы», раскольники также рекламируют себя как людей воздержных, святых. Ответим и на это словами того же блаженного Августина. Об этих добродетелях он говорит: «Все добродетели людей, находящихся вне Церкви, суть блестящие пороки». Это значит то же, что говорит и святой апостол Павел во 2-м Послании к Тимофею, гл.3, ст.5: В последние дни будут бо человецы... имущее образ благочестия, силы же его отвергшиеся, и сих отвращайся. Можно иметь внешний образ благочестия и быть лишенным силы его. Внешность может быть хороша, а внутренность гнила. Гроб с виду украшен, а внутри полон костей и смрада. Внешне благочестивый человек может быть исполнен духовной прелести, тщеславия, гордости, самоуслаждения. Внешняя добродетель такого человека — что представляет из себя, как не блестящий порок, по мысли блаженного Августина? Русские люди! Не отрывайтесь от Святой Православной Церкви! Помните, что Христос со Своею благодатиею присутствует только во Святой Церкви, а без Мене, сказал Он, не можете творити ничесоже (Ин.15:5)!
***
«Виждь твоя пребеззаконная дела, о, душе моя! и почудися, како тя земля носит, како не разседеся, како дивии зверие не снедают тебе; како же и солнце незаходимое сияти тебе не преста; востани, покайся, и возопий ко Господу: согреших Ти, согреших, помилуй мя» (Стихира покаянная на «Господи воззвах», глас 7-й, в Неделю вечера). Какая сила покаяния вложена в сии слова, а вместе, какая глубокая мысль просвечивает в них! Человек — венец творения, царь природы, высшее создание. Мир хочет знать и видеть его только таким, в противном случае, когда человек теряет свое нравственное достоинство, тогда для мира он ничто, ненужное, а может быть даже вредное существо, и как тогда земля тебя, человек, терпит, как тогда звери дикие не растерзают и солнце не перестанет над тобою сиять.
Или вот еще образец глубокого покаяния, вложенного в слова молитвы Симеона Метафраста, читаемой иереем пред Святым Причащением: «Недостойне высоту небесную зрю, недостойне человеческое зрю видение (лице), недостойне собеседую ближнему» (См.: Правило молитвенное готовящимся ко Святому Причащению. Изд.Московской Синодальной Конторы, 1893. С.187). Здесь при силе покаяния также содержится глубокая мысль. Высота небесная — это олицетворение места селения славы Божией, человек — образ и подобие Божие; то и другое по своему высокому значению требует и от обращающихся к ним приличного вида, подобающего настроения и чести. Как же ты, весь грязный, бесстыдный, осмеливаешься взирать на высоту небесную или смотреть на лице человека, этот образ Божий. Не оттого ли ты невольно покрываешься краской стыда и опускаешь вниз глаза, когда после только что соделанного беззакония ты взираешь на лице ближнего?..
***
Назначение жалованья духовенству не создаст и не улучшит нравственной связи между пастырем и пасомыми. Эту связь создаст только личность самого пастыря, его искренность, его беззаветное, пастырское служение. Тем и дорого, глубоко и вечно указание святого апостола Павла, что служащий алтарю от алтаря питается, что в эти слова вложена мысль духовной близости, родства пастыря с пасомыми: как покорные, добрые дети питают и греют родителей, так преданные и благодарные духовные чада заботятся о внешнем обеспечении своего духовного отца. Обеднение нашего народа, появление сектантских воззрений, дороговизна жизни ухудшили материальное положение нашего духовенства и ему необходимо помочь, назначить достаточное денежное пособие, которое, однако, может считаться только подспорьем, но не главным источником содержания. Это денежное пособие, назначаемое от казны духовенству, следовало бы называть содержанием, обеспечением духовенства, но не жалованьем, которое слишком напоминает формальное отношение к делу, чего так не терпит пастырское служение.
***
Признаки, что ты усваиваешь смирение, — это когда ты не замечаешь, что тебя обижают, огорчают, унижают, не ценят.
***
1915 года сентября 22 ездил в село Починки Серпуховского уезда, отпевать старца иерея Петра. Сей старец умер 81 года; с первых лет священства принял подвиг юродства и был отрешен от прихода. Он жил в убогой хижине в простоте и скудости. На погребение его собралось множество народа. Это почитание и уважение народом старца-подвижника привело меня к такому размышлению. Наш простой народ, сам до некоторой степени подвижник, ищет подвижников и, найдя, преклоняется пред ними и идет к ним толпою. И большое дело совершают эти, любимые народом, Божьи люди. Они в силе держать всю округу в повиновении Святой Церкви, ее уставам, заветам старины и родине. Они служат сильным противовесом современным народным развратителям, вожакам сект и пропагандистам социалистических учений. Без совета отца Петра никто из насельников его села не женился, не продавал дома, не предпринимал ничего существенного в своей жизни. Святые подвижники, сильные Православной верой и проникнутые русским национальным духом, по сердцу нашему простому народу, и дай Бог, чтобы побольше их было у нас, чтобы они горели в разных местах нашего отечества, как светильники, и их свет привлекал бы внимание многих русских людей, освещая им путь любви, преданности к нашей Святой Православной вере и родине.
***
Несмотря на то, что в наше шаткое время враги стараются поколебать, ослабить, подорвать Святую Православную Церковь, ее иерархию и устои, твердому и верному сыну Церкви теперь более чем когда-либо ясна, с одной стороны — истинность Святой Православной Церкви, а с другой — ее непоколебимость, святость и неизменность. Всему вредному, противоцерковному, несмотря на сильные препоны от людей и от врага рода человеческого, Святая Церковь дает отпор, ответ, произнося свой справедливый суд. Не поэтому ли все ее противники так и злятся на держателей Святой Церкви? Нам пришлось бы употребить много времени и бумаги при перечислении всего того, что отстояла, что осудила и на что дала свой беспристрастный ответ за последнее время наша Святая Православная Церковь. Был Толстой, есть «братцы». Как обществу ни хотелось, чтобы над ними не был произнесен церковный суд, но он, слава Богу, состоялся. Был священник Петров[73], иеромонах Илиодор, выбившиеся из пастырской колеи люди, — какой они имели успех среди православных, о них говорили как об истинных пастырях, но, однако, Святая Церковь, разоблачив их ложный, вредный для Церкви и государства путь, извергла их из своей ограды. Появились на Афоне мечтатели, которые святейшее Иисусово имя стали толковать своим умом, — Святая Церковь и здесь дала справедливую оценку возникшему на Афоне религиозному спору. Трудно, ох, как трудно теперь для Церкви отстаивать истину! Но, все архипастыри и пастыри Христовой Церкви, будем усердно молиться Пастыреначальнику Христу, да не допустит Он нашей Русской Поместной Церкви отторгнуться от единства Вселенской Святой Церкви. Да хранит Он ее в истине, святости и в непоколебимой верности Православию. Аминь.
***
Первый человек через вкушение древа познания добра и зла, узнав силу греха, его горечь, оценил то счастие, то блаженное состояние, какое дает ему жизнь с Богом и в Боге. И как ни велика та духовная радость, когда человек восстает от греха, побеждает его, получает помилование от своего Творца и вновь приосеняется от Него благодатию, но счастливее невинное блаженное состояние первого человека, когда он знал только добро и не был причастен ни к какому злу. Христианин, ты воин Христов, тебе надлежит бороться с собственным грехом, с миром и духами злобы поднебесной. Собственный грех может быть у тебя великим и малым, в одном ты грешил, а в другом не познал греха. И если содеянный грех приводит тебя к слезам покаяния, к смирению, к подвигам и самоотверженному служению Господу Богу, к большей любви, вере и надежде на Него, и если через борьбу с содеянным грехом ты приобретаешь духовную опытность, духовную зрелость, то счастливее человек — христианин, который не знал греха. До греха тебя может беспокоить только любопытство, некоторая сладость греха, таящаяся в нашей греховной плоти, после же греха открывается жажда его, доходящая у некоторых до страданий и муки, открывается угрызение совести, скорбь о потерянной чистоте, необыкновенная трудность восстановления себя, изглаждения греха. До греха если ты и слаб и удобопреклонен ко греху, но с тобой неразлучно пребывает благодать Божия, которую ты не можешь не чувствовать и которая накладывает особый отпечаток на твое внутреннее настроение, даже на лице и на твои глаза, накладывает на тебя отпечаток духовной радости и душевного спокойствия; после же греха ты, по крайней мере на время, лишаешься благодати Божией, лицем делаешься печален, скорбен, нося на себе печать отвержения, а в глазах твоих видна растерянность и зависть.
***
Мне пришлось присутствовать в Московской Синодальной Конторе при допросе афонских иноков по поводу их взгляда на сладчайшее имя Господа нашего Иисуса Христа. Получилось тяжелое впечатление от их настроения: они обнаружили все признаки гордыни, духовной прелести. Ведь на собрании присутствовал целый сонм архипастырей (десять) Православной Русской Церкви, во главе с митрополитом Московским Макарием, этим высокой духовной жизни старцем, который держал себя смиренно, кротко, как агнец. И что же — афонские иноки не оказали должной чести этому сонму. Если бы они чтили и уважали авторитет и голос православных архипастырей, которым, собственно, Господь и вручил право учительства в Церкви, если бы они были смиренны сердцем, — они пали бы ниц пред святителями и умоляли бы их помочь им уяснить тот вопрос, который так их встревожил. И если бы и после данных разъяснений им казалось многое неясным, неточным и даже ошибочным, то и тогда они не переставали бы просить молитв у святителей, чтобы Господь помог им пребывать в истине.
Ничего этого не было. Чувствовалось, что афонские иноки в своем сердце давно уже произнесли суд не только над собравшимися здесь иерархами, но, как впоследствии оказалось, и над самим Святейшим Синодом. И нужно было видеть, с одной стороны — спокойное, кроткое обращение с афонскими иноками всех членов присутствия, а с другой — волнение афонских иноков, чтобы убедиться — кем руководит благодать Святого Духа, которая, по пророку, ни во огне, ни в трусе, ни в вихре, а в гласе хлада тонка — в веянии тихого ветра (Ср.: 3 Цар.19:11-12). Своим неспокойным настроением на собрании афонские иноки ясно показали, какою мудростию они проникнуты. Мудр ли и разумен кто из вас, говорит апостол, докажи это на самом деле добрым поведением с мудрою кротостью. Но если в вашем сердце вы имеете горькую зависть и сварливость, то не хвалитесь и не лгите на истину. Это не есть мудрость, нисходящая свыше, но земная, душевная, бесовская, ибо где зависть и сварливость, там неустройство и все худое. Но мудрость, сходящая свыше, во-первых, чиста, потом мирна, скромна, послушлива, полна милосердия и добрых плодов, беспристрастна и нелицемерна (Иак.3:13-17).
***
В светильничных вечерних и утренних молитвах заключено такое глубокое, всесторонне охватывающее человека молитвенное чувство, что кажется, этих молитв вполне достаточно для священника, чтобы надлежащим образом настроиться на предстоящее служение Божественной литургии. Эти молитвы и вообще могут служить священнику в духовной его жизни путеводной звездой. Не потому ли отец Иоанн Кронштадтский так любил светильничные молитвы? К сожалению, часто приходится читать их без всякого внимания и чувства и через это многое теряешь.
***
Как нынешние зрелища и всякого рода удовольствия связаны с темными силами, с сатаною — это видно, между прочим, из того, что устраивающие их не находят лучшей вывески для них, как изображения разного рода драконов, чудовищ, то есть именно того, что служит олицетворением у христиан сатаны. Нам пришлось, к великому прискорбию, быть свидетелями следующего случая. Был объявлен сбор табаку для воинов. Устроители этого сбора назначили храм Христа Спасителя сборным пунктом для всех сборщиков, где объявлен был и молебен пред началом сбора. И вот в храме молебен, по нашему мнению, в обстановке крайне оскорбительной для Господа Бога: кругом храма масса фургонов для сбора табаку, с изображениями разных медуз и др.чудовищ!..
***
Когда вникнешь в содержание молитв, тайно читаемых священником на Божественной литургии, то поражаешься, как вдохновенно, мудро и целесообразно они составлены. Сначала священник молится, чтобы Господь принял бы все молитвы, какие он и верующие будут возносить во время службы. Далее священник испрашивает прощение у Господа своих грехов, молится об очищении своего сердца от всякой скверны плоти и духа ввиду предстоящего совершения великого Таинства Евхаристии. Тайной молитвой Херувимской песни: «Никто же достоин от связавшихся плотскими похотьми и сластьми» — заканчивается этот отдел священнических молитв. Далее идут молитвы о предложенных честных Дарех, о том, чтобы наши грехи, наше недостоинство не возбранили бы Духу благодати прийти на предложенные Дары. Сюда же можно присоединить молитвы Евхаристического канона, где воспоминается все дело нашего искупления и установление Святейшего Таинства Причащения. После освящения Даров священник молится за живых и умерших, о нуждах своих пасомых — о болящих, страждущих, труждающихся. Затем идут молитвы о том, чтобы Господь сподобил достойно причаститься Святых Тайн и, наконец, после Причащения священник с верующими благодарит Господа за Святое Причащение.
Итак, иерей Божий, тебе намечена программа, какие ты чувства должен переживать, совершая Божественную литургию. Сначала ты молись о том, чтобы твои молитвы за себя и других были действенны, кайся в своих грехах, проси у Господа Бога Духа благодати на предложенные Дары, созерцай все дело нашего искупления пред освященными Святыми Дарами, предстоя пред Самим Господом от всего сердца, молись о своих нуждах и нуждах пасомых, молись далее о достойном Причащении, затем со страхом и трепетом причащайся Святых и Животворящих Тайн Христовых и, наконец, в радости духовной благодари Господа за великую милость, какую Он тебе даровал в Причащении Тела и Крови Его, и в той же радости духовной, славя Господа, уходи на ожидающее тебя пастырское дело.
***
Память святителя Филиппа[74], митрополита Московского, воочию убеждает нас в истине, что правда Божия вовеки живет и что часто Господь посмеивается правде человеческой, которая иной раз как бы тщится превзойти правду Божию. В самом деле, казалось, что все меры были приняты и властию и людьми, чтобы стереть с лица земли святителя Филиппа, чтобы погубить его. И что же? Людская правда, действовавшая в то время, забыта, а правда Божия осталась жить и прославила святителя Филиппа пред всем православным миром как исповедника и мученика. И выходит, таким образом, что правда Божия как бы еще могущественней, еще сильней и более живуча, когда она современниками не уважается и попирается. Это обстоятельство является как бы каким залогом, капиталом, который кладется в сокровищницу Церкви с тем, чтобы со временем это сокровище послужило еще большим проявлением богатства и славы Церкви. В первой стихире преподобного Дометиана[75] на 10 января хорошо изображено, как верными посрамляется всякая гордость человеческая. «Иже землю истребити... и изсушити море хваляйся, наругаем верными показася, яко птица днесь и посмеятельнейш комар, ему же судися вид, якоже некое страшилище, и попрася Христовым угодником». В настоящее время люди порядка, православно-церковного настроения не ценятся, и Святая Церковь унижается, оскорбляется. И что же? Неужели вы думаете истребить память о великих духом людях или разорить Церковь? Ошибаетесь. Ваше посмеяние, ваше поношение послужит со временем еще к большей силе и славе Святой Церкви. И посмеется правда Божия над вашей человеческой правдой, и окажетесь вы тогда ничтожными, как птица или незаметный комар!
***
Бывают в православном богослужении такие моменты, когда уже нет никакой надобности в проповеди. Само богослужение дает столько молитвенных чувств, назидания, столько слез и утешения, что всякая проповедь может только понижать, парализовать высокое настроение молящихся. Возьмем, например, богослужения Страстной седмицы. Какая тут проповедь, когда Церковь в своих вдохновенных молитвословиях все, кажется, дает для ума и нашего сердца. Вообще пастырь постоянно должен соображаться, когда ему следует говорить и когда лучше молчать. Чем трогательнее богослужение, чем истовее совершается и чем больше пастырь им проникается, — тем меньше требуется пастырского слова. Не умел пастырь самим богослужением ублаготворить молящихся, вот он и поправляется, думая по крайней мере своим словом это сделать, но как бы пастырское слово ни было хорошо, — оно ничто в сравнении с самим богослужением.
***
Вы думаете, что все неверующие, противящиеся Церкви и ее узаконениям, таковы оттого, что слишком умны, начитаны, хорошо изучили историю Церкви, ее каноны, что на опыте сами пережили все то, что касается православной веры? Нет, как раз наоборот! Они потому и неверующие, что существа веры нашей не знают. Если бы они ее узнали и на опыте пережили бы, — они почувствовали бы от Нее такое благо, такое духовное утешение, что непременно сделались бы Ее защитниками и даже исповедниками.
***
Как приобретается чистота сердца? Большое значение для достижения этого — есть постоянное укорение себя в своих немощах и недостатках. Укорение дает возможность распознать себя, свою греховность, оно парализует всякую гордость, духовную прелесть, которая так часто тормозит наш духовный рост. Укорение приводит нас к смирению — этой основе для всякого нравственного преуспеяния. Но укорения мало. Бывают у нас такие душевные язвы, которые и укорением не исцеляются. Нужно более сильное средство, чем укорение, и это — обнаружение, открытие внутренней нашей язвы пред духовником, старцем, или просто другом. Один брат страдал от дурных помыслов и чувств; много он в этом себя укорял, но это не помогало, он продолжал страдать. Он тогда пошел к одному старцу и, несмотря на весь стыд и внутренний тормоз, с Божьей помощью открылся в грехе и, как только он это сделал, — вся нечистота, одолевшая его, пропала у него. Укорение и открытие помыслов — это, так сказать, личная работа над самим собою для выработки чистоты сердца. Но над нами Господь Бог. Ему мы повинны в своих грехах, и вот далее, что мы должны делать для очищения сердца, — это постоянно каяться Господу Богу в своих грехах, ища примирения со своею совестью и молясь, чтобы Господь простил нам грехи. И милостивый Господь всегда готов принять наше покаяние и помиловать нас.
Грехи — наш долг пред Господом. Хорошо не быть никому должным. Хорошо чаще уплачивать долги, в противном случае они, накопившись, делаются слишком великими, тягостными, непосильными, неоплатными. Так и грехи, долги наши пред Господом; хорошо как можно чаще их уплачивать, ежедневно, ежечасно, ежеминутно, постоянно каясь пред Господом. Люди, радеющие о духовной жизни, уделяя по требованию своего сердца время для такого внутреннего покаяния, молятся Господу Богу до тех пор, пока не почувствуют сердцем, что Господь им прощает. Да, примирение со своею совестью, прощение Господом нам грехов может чувствовать наше христианское сердце! Но вот нам даны еще для очищения сердца благодатные средства — исповедь и Святое Причащение. Здесь уже сама благодать Божия приходит к нам и очищает и оживотворяет наше сердце, все наше существо. Внутреннее наше делание можно сравнить с возделыванием земной почвы. Как почву нужно разрыхлять, удобрять и поливать, чтобы она производила злаки, так и почву нашего сердца также нужно возделывать. Вот укорение и откровение — то же, что разрыхление, внутреннее покаяние и молитва — удобрение, а Таинства — благодатный дождь на почву нашего сердца.
***
В притче о неправедном домоправителе (См.: Лк.16:1-8) Спаситель делает укор сынам света за то, что они в своем служении Господу Богу часто бывают непостоянны. Спаситель как бы так говорит: «Посмотрите на сынов века сего, как они бывают ловки в роде своем, умея выходить из затруднительных обстоятельств; вы же, сыны света, когда вам грозит опасность от врага рода человеческого или от собственных грехов, часто по неосмотрительности, беспечности, лености, по недостатку бодрости и энергии попадаете в сети врага и не умеете выйти из опасного положения». Спаситель, значит, хвалит не дурные поступки неправедного домоправителя, а указывает на него сынам света как на пример умения пользоваться средствами, какие приняты у сынов века, — хитрость, ловкость и т.п., сыны же света имеющимися у них средствами, разумеется — благодатными средствами, не пользуются.
Проводится, таким образом, параллель между сынами века и сынами света и указывается, как первые в роде своем (земном, несправедливом) хитры, умелы, и как вторые, тоже в роде своем (высшем, духовном) вялы и неумелы. И в жизни нашей мы часто укоряем ссылкою на что-либо в нравственном отношении низкое, однако, где можно брать пример чисто формального свойства, например, энергии, уменья и т.п. Мы, например, говорим: «Посмотрите на сектантов, какая у них сплоченность, поддержка друг друга» и т.п. Итак, Господь Спаситель имел в виду дать назидание сынам света, чтобы они были в своем роде, в своих высших стремлениях — тверды, постоянны, мудры, так как невозможно в одно и то же время работать Богу и мамоне, словом, — так умелы, как сыны века сего в роде своем, то есть в своих мирских, низких делах, делах века сего, которых с нравственной стороны, конечно, никогда нельзя похвалить. И если в этой притче идет сравнение, то и в следующих словах девятого стиха также нужно продолжить то же сравнение: И Я говорю вам (сынам света): приобретайте себе друзей* (как сыны века приобретают своих друзей) богатством неправедным, чтобы они, когда обнищаете, приняли вас в вечные обители (Лк.16:9). Слова, поставленные в скобках, в действительности в Святом Евангелии не имеются, но они по смыслу речи сами собой подразумеваются.
* Здесь друзья разумеются — добрые, соответственно духу и настроению сынов света, например, пастыри Церкви, угодники Божии и т.п.
[68] Святитель Макарий (в миру Михаил Андреевич Невский; 1835-1926) — митрополит Московский и Коломенский (1912-1917); родился во Владимирской губернии, закончил Тобольское духовное училище и семинарию, отказался от поступления в Академию из-за призвания к миссионерской деятельности. В 1855 г. вступил в состав Алтайской миссии, в 1861 г. был пострижен в монашество, рукоположен в иеромонаха, причем постриг принял с именем основателя Алтайской миссии (архимандрита Макария Глухарева), подвигу которого подражал. В 1864 г. отправился в Петербург с целью напечатания в Синодальной типографии богослужебных текстов на алтайском языке. Положил начало богослужениям на татарском и других инородческих языках в Казанской епархии, создал ряд школ. В 1871 г. возведен в сан игумена, в 1883 г. — в сан архимандрита, в 1884 г. хиротонисан во епископа Бийского, с 1895 г. — епископ Томский и Барнаульский. В 1906 г. возведен в сан архиепископа, с 1908 г. — архиепископ Томский и Алтайский. С 1912 г. по 1917 г. — митрополит Московский и Коломенский, священноархимандрит Троице-Сергиевой Лавры, член Святейшего Синода. 20 марта 1917 г. Святейший Синод, под давлением либерально-революционно настроенного московского духовенства против желания уволил его на покой. За самоотверженную миссионерско-просветительскую деятельность и благочестивую жизнь народ прозвал его «апостолом Алтая» и «сибирским столпом Православия». В 2000 г. свт.Макарий прославлен в лике святых; память его совершается 16/29 февраля.
[69] Васнецов Виктор Михайлович (1848-1826) — русский живописец, передвижник. Автор жанровых картин («С квартиры на квартиру»), лирических и монументально-эпических полотен на темы русской истории, народных былин и сказок («После побоища», «Аленушка», «Богатыри»). В 1885-1896 гг. участвовал в росписи Владимирского собора в Киеве. Один из сюжетов этой росписи — «Распятие Господа нашего Иисуса Христа» — и имеет в виду еп.Арсений (Жадановский).
[70] Блаженный Августин (†430) — величайший из отцов Церкви христианского Запада 2-й пол.IV — 1-й пол.V в. Гениальным своеобразием своей индивидуальности, богатыми внутренними дарами, всеобъемлющим содержанием учения, необычайной энергией творчества и деятельности он оказал огромное влияние на все дальнейшее развитие христианского просвещения. Блаженный Августин был вдохновителем на западе многочисленных идей и течений в области богословия и философии, научной методологии, этических взглядов, церковного устройства и мирской дисциплины в жизни общества и личности на протяжении долгого ряда веков. Родоначальник христианской философии истории (сочинение «О граде Божием»), Августин «земному граду» — государству противопоставлял «Божий град» — Церковь. В автобиографии «Исповедь», отличающейся глубиной психологического анализа, он изобразил становление своей личности и обращение к христианству. Память 15/28 июня.
[71] Неоплатонизм — идеалистическое направление античной философии III-VI вв., систематизировавшее учение Платона в соединении с идеями Аристотеля, неопифагореизма и др. В центре неоплатонизма — учение о единстве и иерархичном строении бытия; имея несколько школ (римская, сирийская, александрийская, афинская), оказал влияние на идеалистическую философию в Европе и на Востоке.
[72] Манихейство — оккультно-еретическое религиозное учение, основанное в III веке неким Мани, который принял христианство и даже был священником, но за еретические воззрения его отлучили от Церкви. В основе манихейства — дуалистическое учение о борьбе добра и зла, света и тьмы как изначальных и равноправных принципов бытия.
[73] Петров Григорий — священник, имевший в нач. XX в. необычайную популярность в либерально-демократических кругах благодаря своим лекциям и сочинениям на тему Царства Божия на земле, которое он ставил в зависимость от переустройства социальных форм жизни. Священный Синод снял с него священный сан, после чего личность Петрова постепенно утратила интерес для общества и даже для революционеров, которые старались использовать его для пропаганды своих идей.
Однако вначале, при своем появлении он произвел большое впечатление. Залы, где он читал свои убогие лекции, ломились от публики; многотысячная толпа молодежи сопровождала каждый его шаг; знакомства с ним искало как высшее общество, так и широкая публика; газеты были переполнены описаниями его лекций; издательство Сытина не жалело ни денег, ни бумаги для распространения его «сочинений» в народе; фотографические карточки и портреты его красовались в витринах магазинов на Невском, и «общественная» мысль была погружена в созерцание его облика, создавая ему небывалую славу. Даже такие авторитеты, как незабвенный, великий пастырь земли Русской о.Иоанн Кронштадтский, не могли поколебать той почвы, на которой утвердился бездарный Григорий Петров, человек неумный, необразованный, типичный «оратор», умевший трескучими фразами прикрывать свое скудоумие. Между тем его «сочинения», в виде мелких брошюр, с громкими заглавиями, но крайне тощим содержанием, расходились в миллионах экземпляров, создавая ему столько же славу, сколько и состояние; его газетные фельетоны печатались на страницах современной печати, а лекции осаждались публикою, жадно прислушивавшейся к каждому его слову.
Лейтмотивом его лекций и сочинений был призыв к счастью, к Царствию Божию на земле, которое он ставил в зависимость от переустройства социальных форм жизни, достигшей, по его мнению, почти полного совершенства за границей... Было ли его убеждение продуктом его собственного недомыслия, или же Петров сознательно осуществлял задания Интернационала — неясно. Только немногие прозревали действительную сущность его деятельности, большинство же тянулось к нему так же, как тянется к каждому, от кого надеется услышать новое слово или получить ответ на свои сомнения и запросы.
[74] Священномученик Филипп (в миру Феодор Колычев; 1507-1569) — митрополит Московский и всея Руси; родился в знатной боярской семье, имел доступ ко двору при малолетнем Иоанне IV (будущем Грозном), однако порвал с придворной карьерой и в 1537 г. бежал в Соловецкий монастырь. Скрыв свое происхождение, принял там монашеский постриг. Проявив себя настоящим подвижником, через десять лет был избран игуменом обители. В 1566 г., после долгих отказов, согласился быть возведенным на Московскую митрополию, выдвинув условием своего поставления устранение опричнины. Через год, с началом новых массовых казней со стороны Иоанна Грозного, выступил с обличением действий царя. В ответ на это против первосвятителя были сфабрикованы многочисленные доносы. По инициативе царя учинили суд, на котором митрополит был обвинен в безнравственности и волхвовании и, по указанию Грозного, низложен, после чего его отправили отбывать вечное заточение в Тверском Отроче монастыре. Во время похода на Новгород, когда царь и его воинство остановились в Отроче монастыре, первосвятитель был задушен в своей келье посланным к нему Малютой Скуратовым. Святитель Филипп прославлен как священномученик в 1591 г. при сыне Грозного царе Феодоре Иоанновиче, который этой канонизацией стремился искупить грех отца. Память 9/22 января, 13/26 июля, 5/18 октября.
[75] Преподобный Дометиан (†601) — епископ Мелитинский; после женитьбы скоро овдовел и стал проводить жизнь в посте и молитве. В 30-летнем возрасте был избран во епископа и стяжал славу доброго и ревностного пастыря. Не раз оказывал Греции услугу, путешествуя, по назначению царя Маврикия, в Персию для устранения столкновений между греками и персами. Память его отмечается 10/23 января.