Книга вышла микротиражём в издательстве «Серебряные нити» (129515, Москва, а/я 34) в 1998. На второй странице даётся предупреждение: «Все права защищены. Никакая часть данной книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме без письменного разрешения владельцев авторских прав». Мы отправили запрос по адресу редакции, но наше письмо возвратилось обратно с сообщением, что такой организации по указанному адресу сейчас нет. Несмотря на всё это, мы решили сделать доступными ранее неизвестные сведения. Значительную часть информации автор берёт у Амвросия (Сиверса), который в сентябре 2003 признал неканоничность принятого на себя сана. Но надеемся, что читатели с Божией помощью сами смогут отделить достоверную информацию от сомнительной. И, несмотря на то, что данная книга не без недостатков, мы старались без особой надобности не прибегать к хирургическому вмешательству. Благодарим А.М. из Харькова за предоставление своей книги.
В последнее время издано немало книг, посвящённых истории Русской Православной Церкви (РПЦ), при написании которых использовались документы закрытых ранее для исследователей архивов. В этих книгах рассматриваются важные для Православия вопросы исповедничества и мученичества, которые приобретали для каждого пастыря и верующего особое значение в годы непрекращавшегося террора, массовых арестов и расстрелов, поскольку определяли его последующий путь: либо мученичества за веру Христову, либо приспособленчества и предательства.
В послереволюционной истории РПЦ было несколько критических моментов, угрожающих единству духовенства и мирян, причем они инициировались жёсткой политикой власти, поставившей своей целью окончательное уничтожение Православия. Раскольническая деятельность обновленцев и изоляция властями Патриарха Тихона нанесли первый и серьёзный удар. Но активное противостояние верных РПЦ архиереев и клириков позволило объединить антиобновленческие силы в противостоянии расколу.
Однако указ Патриарха о молитвенном поминовении советской власти за богослужением привёл к новому противостоянию, и часть непримиримых архиереев, категорически несогласившаяся с Тихоном, ушла в оппозицию.
Переломным моментом в истории РПЦ стал 1927 год, с момента провозглашения знаменитой Декларации митр.Сергия (СТРАГОРОДСКОГО). В результате формальная легализация РПЦ вынудила её руководителей согласиться на полный контроль государственных органов над внутрицерковной жизнью.
Митр.Сергий (СТРАГОРОДСКИЙ), возглавивший в то время РПЦ, утверждал, что провозглашенное в Декларации требование лояльности к советской власти необходимо ради сохранения преемственности Православия. Он и его сторонники надеялись, что уступки большевикам помогут прекратить репрессии против духовенства и верующих.
Сама Декларация, а главное, последующая политика митр.Сергия вызвала серьёзный раскол духовенства РПЦ, часть архиереев с паствою решительно прервала молитвенное общение с митрополитом. А массовые аресты оппозиционного духовенства, позволившие властям в период 1928-1932 уничтожить наиболее непримиримых и твёрдых в вере иерархов, наглядно продемонстрировали неприемлемость и провокационность союза сторонников митр.Сергия с властями.
К 1935 даже лояльному к власти духовенству стало ясно, что надежды митр.Сергия и его последователей спасти РПЦ от уничтожения были тщетны. В период 1937-1938 в стране развернулась масштабная операция по тотальному уничтожению духовенства и верующих РПЦ, независимо от степени их лояльности или сотрудничества с властями.
Трудно представить душевное состояние пастыря, обречённого ради сохранения прихода на многолетнее унизительное моление на богослужениях за «успехи и радости» богоборческой власти, а порой даже на сотрудничество с её карательными органами, и в результате — этой властью арестованного за контрреволюционную деятельность и приговорённого к высшей мере наказания! Кому он молился в ночь перед расстрелом, если ему неоднократно приходилось предавать Истину, восхваляя эту власть, как власть «от Бога»?
Сегодня, как и раньше, митр.Сергию ставится в заслугу, что проводимая им компромиссная политика позволила частично сохранить организационную структуру Церкви. Но представляется более вероятным, что не политика митр.Сергия, а начавшаяся война, то есть внешняя причина, приостановила на время гонения духовенства и верующих, что именно война вынудила власти пойти на уступки гонимой РПЦ при условии её абсолютной лояльности, а точнее — зависимости, и инициированы они были лично Сталиным с определёнными политическими целями.
Но что могли дать верующим пастыри, запуганные, чудом оставшиеся в живых или освобождённые после многих лет лагерей и ссылок? И на какое дальнейшее сотрудничество с властями должны они были пойти, дабы не быть вновь арестованными, вынуждаемые нарушать тайну исповеди, сообщать властям о настроениях паствы, доводить до сведения о крещениях и венчаниях? И с чем приходили в храм искренне верующие, часто подозревающие пастыря в сотрудничестве с карательными органами?
Была ли альтернатива сергиевскому направлению в Патриаршей Церкви? Оппозиционное митр.Сергию духовенство предлагало свой путь, утверждая, что вместо административного централизованного единства РПЦ во времена гонений разумнее было бы перейти на самоуправление епархий и приходов, а в случае закрытия церквей — на создание нелегальных общин, проведение тайных богослужений, посвящений и пострижений.
Правда, уход РПЦ в «катакомбы» многим представлялся тупиковым. Ведь в этом случае, как доказывают сейчас духовенство РПЦ и большинство историков, миллионы верующих лишились бы возможности принимать участие в богослужениях и приобщаться Св.Таинств.
Но существовали ли на самом деле эти миллионы верующих, после арестов и высылок духовенства и мирян в 1931-1935 и массовых расстрелов в 1937-1938? Да, они заявили о себе в 1937, во время переписи населения, но это не было открытым признанием себя верующими. Как правило, они крестили своих детей и посещали богослужения в храме тайно, опасаясь быть уволенными с работы или не принятыми в учебные заведения. Только старому поколению верующих аресты не грозили, однако это могло отразиться на их близких. Так или иначе, но большинству верующих, причисляющих себя к официальной Церкви, приходилось исповедовать веру тайно и молиться по домам, часто скрывая это от атеистически настроенных родственников и соседей.
Скорее всего, митр.Сергий, согласившись сотрудничать с государственной властью, пытался тем самым не столько сохранить в чистоте и праведности православную веру народа, сколько саму организационную структуру Церкви. И действительно, он её сохранил...
Но что важнее для Православия — сохранение церковной структуры и храмов, где воздаются почести богоборческой власти, или бескомпромиссная чистота веры в душе народа? И какая молитва более угодна Богу — в осквернённом храме или тайная, но с чистой совестью?
Все эти вопросы постоянно вставали перед автором при изучении документов следственных дел духовенства и мирян, арестованных за принадлежность к Истинно-Православной Церкви. Эти материалы открыли неизвестные страницы трагического пути РПЦ, долгое время замалчиваемые официальной советской цензурой, а они позволяют найти ответы на многие вопросы.
В свете приводимых ниже документов становится ясно, кем же всё-таки были руководители ИПЦ и сами истинно-православные христиане — «еретиками» и «раскольниками», как их до сих пор называла официальная Церковь, или же настоящими исповедниками веры Христовой...
Понять это сейчас особенно важно в связи с возрождением РПЦ и демонстративно тесными отношениями её руководства с нынешней властью. А настойчивость Московской Патриархии в желании стать для всех православных России господствующей иерархией вызывает определённые опасения, учитывая печальный исторический опыт: несвободным было положение официально признанной РПЦ до революции; гонимым и униженным — при большевиках: Почему же опять руководство РПЦ стремится к тесному союзу с государственными организациями?
Вызывает удивление своеобразная модель взаимоотношений Православной Церкви с атеистическим государством, при которой объявленная в Конституции свобода совести и вероисповедания для граждан России предоставляется только верующим в официально зарегистрированных общинах РПЦ, но сильно ограничивается для остальных христиан. А использование клириками РПЦ для изгнания из храмов оппозиционных пастырей и верующих вмешательства милиции и ОМОНа, доводы их сторонников, приводимые в оправдание насилия, так напоминают большевистские методы из совсем недавнего прошлого и перекликаются с материалами следственных дел периода 1922-1937.
Первая часть предлагаемой книги посвящена истории гонений духовенства и мирян Истинно-Православной Церкви, проследить которую помогают материалы следственных и личных дел заключённых, сводные отчёты ГУЛАГа СССР, приказы и шифротелеграммы ОГПУ-НКВД-МГБ СССР в период 1929-1997, а также документы из архива М.А.НОВОСЁЛОВА, ставшего доступным для исследователей в последнее время и позволившего открыть совершенно неизвестные страницы истории Катакомбной Церкви. Кроме того, здесь использованы воспоминания бывших заключённых, клириков и верующих ИПЦ, прошедших тюрьмы, лагеря и ссылки. При изложении этого материала автор преследовал главную цель — чтобы читатель услышал живые голоса истинно-православных.
Вторая часть книги состоит из шести приложений, освещающих частные вопросы по истории гонений духовенства и верующих. В первом приложении представлен обзор следственных дел «по контрреволюционным выступлениям в монастырях в период 1918-1921 годов», начала репрессий против той части духовенства, которая позже даст самые стойкие кадры ИПЦ. Во втором дан обзор следственного дела «Совета Объединённых Приходов», принципиального для понимания дальнейшей судьбы многих будущих участников движения ИПЦ. В третьем приведен полный список участников Кочующего Собора ИПЦ, прошедшего в 1928, практически неизвестного исследователям. В четвёртом приведены тексты стихотворений, широко распространявшихся по приходам ИПЦ, изъятых при обысках во время массовых арестов. В пятом приложении приведены материалы из лагерного дела группы клириков на Соловках во главе с еп.Аркадием (ОСТАЛЬСКИМ). В шестом даны выдержки из материалов следственных и личных дел заключённого архиеп.Андрея (УХТОМСКОГО), тайно поставившего много архиереев, иереев и монашествующих ИПЦ, а также выдержки из его работ и писем.
Третья часть книги — это «Исповедники веры, арестованные по групповым делам ИПЦ — прошедшие тюрьмы, лагеря, ссылки и погибшие там». Здесь приводятся биографические данные архиереев и иереев ИПЦ: даты рождения, возведения в сан, арестов и приговоров (даты эти зачастую приблизительные, и тогда ставится знак вопроса рядом с ними или даты указываются по нескольким источникам). Конечно, большинство из отправленных в 1929-1932 в лагеря и ссылки будут там расстреляны в период 1937-1938, но автору не удалось выяснить точную дату приговора.
Эта часть книги представляет шесть групп участников ИПЦ:
1) архиереев; 2) архимандритов, игуменов и игумений; 3) протоиереев и иереев; 4) иеромонахов и монахов; 5) монахинь; 6) протодиаконов, диаконов и псаломщиков. При её составлении, кроме документов следственных дел, использовались материалы книги: «За Христа пострадавшие». М.: ПСТБИ, 1997, т. 1 и 2.
Фамилии, как и в большинстве следственных дел, приведены прописными буквами. В цитатах из официальных документов сохранены искажения имён собственных и других реалий, а также подчеркивания текстов, сделанные следствием или подследственными. Купюры обозначены отточиями.
Работа над этой книгой осуществлялась в рамках программы Научно-информационного и просветительского центра «Мемориал» — «Репрессии против духовенства в период 1918-1953 годов», где автор работает в течение последних пяти лет. Друзьям и коллегам по «Мемориалу» — самая искренняя признательность, особенно руководителю научных программ НИПЦ — Арсению Борисовичу РОГИНСКОМУ.
Автор приносит глубокую благодарность архиеп.Амвросию (СИВЕРСУ), публикации которого дали автору материалы по тайным Соборам ИПЦ — Катакомбной Церкви, а также редактору журнала «Русское Православие» за ценные замечания.
Составление главы «Исповедники веры, арестованные по групповым делам ИПЦ — прошедшие тюрьмы, лагеря, ссылки и погибшие там» стало возможным благодаря содействию сотрудников филиалов Международного общества «Мемориал» в разных городах, которым приношу также свою глубокую благодарность: Валентине Самойловне БЕНДЕРСКОЙ, Людмиле Арсеньевне ДЕРУН, Лесе Никаноровне ПАДУН-ЛУКЬЯНОВОЙ (Киев) и Владимиру Георгиевичу СИРОТИНИНУ (Красноярск).
Пользуюсь случаем поблагодарить за неоценимую помощь в поисках архивных документов работников Центральных архивов ФСБ РФ и МВД РФ и работников архивов ФСБ РФ по Москве и Московской области, Санкт-Петербургу, Воронежу, Иваново, Краснодару, Новгороду, Орлу, Томску и Ярославлю.
Особо хотелось бы отметить дружеское участие и поддержку г-жи Элен МЯКОТИНОЙ-КАПЛАН (РИДЭКО), г-жи Франчески ГОРИ (Фонд Фельтринелли) и г-жи Катрин ПЭНЭН (Библиотека Международной Современной Документации), содействие которых помогло изданию этой книги.